Тогда Лука не мог думать ни о чем другом. Восхитительная еда в лучших традициях калифорнийской кухни казалась ему безвкусной.
Кэтрин поджала губы и покачала головой:
– Что за глупости? В желании оскорбить меня вы переходите все границы. – Глаза ее потемнели и сверкнули. – Впрочем, вы верны себе. Для вас чем хуже, тем лучше.
– И вот еще что мне интересно… – Он придвинулся к ней, угрожающе нависая, заполняя собой все темное пространство салона, хотя отлично знал, что близость ее тела лишь доставит ему проблем с необходимостью контролировать свои желания. Таково было ее воздействие на него. Она заставляла его забывать обо всем на свете – о жизни, о себе самом, о мире вокруг. Этого он простить ей не мог. Видимо, поэтому и постарался быть сейчас максимально близко к ней, давая возможность ощутить всю силу бушующей в нем ярости. – Шлюхи предпочитают позу на коленях или лежа на спине? Или они подходят к делу творчески и допускают разнообразие?
Он ждал, но она даже не шелохнулась. Это больше чем что-либо продемонстрировало ее состояние слепой ненависти. Внезапно он увидел, как мелькнула ее рука, и почувствовал, как что-то врезалось с хлопком в его щеку. Звук пощечины разнесся по всему салону. В глазах сверкнули молнии, озаряя все пространство вокруг нее.
Боль он ощутил не сразу, лишь спустя несколько мгновений, когда произошло осознание того, что она сделала.
– Вы отвратительный хам, – прошипела Кэтрин. В этом он был с ней согласен, хотя мог и поспорить. – И самое ужасное, что вы считаете себя вправе нападать на меня всякий раз, когда у вас появляется желание это сделать, когда вам хочется выплеснуть из себя всю накопившуюся внутри желчь.
Лука откинул голову и рассмеялся, придавая темноте привкус исходившей от него ярости, и потер рукой челюсть.
– Знаете, вообще-то мне больно. – Он бросил на нее презрительный взгляд. – Играете роль оскорбленной девственницы, Кэтрин? Надо признать, вы неплохая актриса.
Она побледнела. Лука смотрел с интересом, прикидывая, как она поступит – упадет в обморок или разразится гневным криком. Кэтрин подняла руку, и он решил, что она решила ударить его еще раз, но она лишь потерла пальцами шею, будто проверяя пульс. Или стараясь выровнять дыхание и прийти в себя.
Внезапно он понял, какие чувства она испытывает, и осознание этого стало для него приятной неожиданностью. Она сбита с толку и не представляет, как повести себя в этой запутанной ситуации, которую он намеренно создал.
