Он изо всех сил сжал челюсти. Она стояла перед ним, оглядывая пейзаж, засунув руки в задние карманы джинсов, и выглядела потрясающе на фоне красивой природы, щедро подсвеченной зимним солнцем. В груди заныла рана, будто кто-то вонзил в нее стальной прут.
Лука не представлял, как себя повести, как выйти из этой глупой ситуации с Кэтрин. Вернее – и еще хуже, – с собой.
– Почему вы за него вышли? – неожиданно спросил он.
Ее огромные глаза стали серыми, словно перо голубя – неожиданный и резкий контраст с синим калифорнийским небом.
– Не понимаю, почему вас это интересует.
– И тем не менее интересует.
– Не вижу никакого логического обоснования, – тихо произнесла она. – Впрочем, мне ясно, что вам нужно как-то все себе объяснить, в противном случае вы будете выглядеть соблазнителем вдовы отца. Дважды.
– А оно есть? Хотя бы одно логическое объяснение? Отец спас вас, как бездомного щенка? Вы помогали детскому дому, и его деньги спасли много сирот?
Кэтрин улыбнулась так, как никогда раньше. Это была не та неэмоциональная улыбка, которую она использовала на работе и которую он видел сотни раз за последние несколько недель. Эта улыбка задевала душу. Она была грустной, даже выражение ее глаз изменилось. Лука был озадачен, не понимал, что происходит. Вернее, что произошло. Он уже решил, что переоценил ее намерение ответить честно, и в этот момент она заговорила:
– Нет. Я вышла замуж, потому что хотела. Хотела выйти за него. Он был богат, а я только заканчивала обучение, у меня были личные проблемы, которые он обещал решить. Мне это понравилось. Именно об этом я мечтала. – Уголки рта дернулись, улыбка слегка померкла. – Вы это хотели услышать?
– Меня ваш ответ не удивил.
– А что такое, по-вашему, брак, Лука? – спросила Кэтрин, чуть повысив голос.
Ее вопрос озадачил, поразмыслив, он понял, что никогда раньше об этом не думал. И еще ему пришло в голову, что они впервые разговаривают.
То, что происходило в библиотеке и в коридоре, те моменты, к которым он мысленно постоянно возвращался, были мало похожи на общение.
Кэтрин откинула волосы, и ему неожиданно захотелось сделать это за нее.
Захотелось прикоснуться к ней, и желание это было самым сильным из всех на данный момент. И самым невыполнимым.
– Уж точно не сделка, как для вас, – ответил он, постаравшись придать голосу жесткости. – Не холодный расчет с получением обязательного вознаграждения.
Кэтрин смотрела на него, продолжая улыбаться, и молчала. Грудь его неожиданно сдавило еще сильнее, словно ее перетянули жгутом.
