У нее пересохло во рту. Без одежды Халед был еще красивее, и Клео восторженно любовалась его мускулистым телом, в мерцании свечей казавшимся вылитым из жидкого металла.
– Ты занимаешься плаванием? – вдруг спросил Халед.
– Да. После того как мне исполнилось шестнадцать, я пять лет подряд на каникулах подрабатывала спасателем в местном бассейне.
– Хвала Небесам. Теперь я чувствую себя в большей безопасности, – пошутил он.
Клео хотела улыбнуться в ответ, но не смогла.
– Никогда не думала, что выйду замуж за человека, которого едва знаю, – не подумав, выпалила она, а потом замерла.
Халед бросил на нее тяжелый взгляд, и, вспугнутая, Клео села на кровати.
– Я говорил, что тебе следует поесть, – тихо сказал Халед, и Клео густо покраснела от стыда за то, каким тоном разговаривала с ним. – От голода портится настроение.
– Я не ребенок, – огрызнулась Клео, но, когда Халед направился к ней, она восхищенным взглядом окинула его тело, как у какого-то воинствующего божества, окутанного собственной силой и сиянием мерцающих свечей. «Клео, что ты делаешь? – отчитала она саму себя. – Это и есть твое «и жили они долго и счастливо». И когда он коснулся ее, у нее не осталось никаких сомнений. Халед и был ее сказкой.
– Клео, иди сюда, и я покажу тебе, что сегодня вечером у нас найдутся вещи поинтереснее, чем ссоры без причины, – склонился над ней Халед.
Она подумала, что еще никогда не видела его таким добрым, и ей вдруг захотелось свернуться клубочком и зарыдать.
Халед потянулся к ней и, снова подхватив на руки, прижал к своей груди.
– Я могу идти сама, – запротестовала Клео.
– А я не хочу, чтобы ты шла сама.
– Все должно быть по-твоему, иначе мир начнет рушиться прямо на глазах, не так ли? – спросила Клео, чувствуя, как ее понемногу начинает окутывать жар, исходящий от его обнаженного тела.
– Конечно, – заверил ее Халед. – Я ведь султан.
Странно, но ее совсем не раздражало высокомерие мужа. Клео обняла Халеда за плечи, и он вышел с ней на улицу, окунувшись в мягкую ночную прохладу.
– Нас никто не увидит? – Клео посмотрела на усыпанное звездами небо.
– А если увидит?
– Но ты голый! На мне тоже почти ничего нет. – Клео посмотрела на свой крошечный кружевной бюстгальтер и трусики, которые Халед просто сдвинул, когда они занимались любовью.
– Мои люди знают, куда им следует смотреть, а куда не следует, – весело ответил он. – Клео, в отличие от тебя, они предпочитают не навлекать на себя мой гнев.
С этими словами он усадил ее в закрытый с трех сторон шатер, расположившийся у края пруда в самом центре оазиса. Эта палатка была увешана множеством фонарей, уставлена удобными креслами, набита подушками, коврами и полотенцами, а на низеньких столиках стояли подносы с едой.
