Двери лифта открылись, и из них вышла Сьерра в элегантном дымчато-зеленом платье. Она была очень бледна. Оглядев пустое фойе, она сделала глубокий вдох и расправила плечи. Марко, нахмурившись, шагнул к ней.
Увидев его суровое лицо, Сьерра споткнулась, и Марко поймал ее за руку. Рука была ледяной.
– Сьерра, с тобой все в порядке?
– Да…
– Ты выглядишь нездоровой.
– Это смена часовых поясов. – Сьерра отвела глаза. – У меня кружится голова, организм еще не адаптировался.
Но Марко понимал, что дело совсем не в этом. Сьерра для него всегда была красивой, но сейчас она выглядела ужасно.
– Сьерра, если ты плохо себя чувствуешь…
– Со мной все в порядке, Марко. – Слегка сжав его руку, она с вымученной улыбкой взглянула на него. – Правда, в порядке. Давай начнем.
Сьерра видела, что он внимательно, будто доктор, вглядывался в ее лицо. Она знала, что плохо выглядит из-за своих переживаний о прошлом, поэтому постаралась взять себя в руки.
Марко наконец кивнул и отпустил ее руки.
– Хорошо. Люди ждут.
– Прости, что задержалась. Пыталась справиться с недомоганием.
– Все нормально.
Широким шагом он решительно направился к центральному входу, и Сьерра, подняв голову, последовала за ним.
Служащие гостиницы открыли двери, и Сьерра вышла на залитую солнцем площадку. Ее тут же окружили какие-то люди, щелчки и вспышки фотокамер оглушили и ослепили ее. Сьерра инстинктивно сжалась, но вмиг заставила себя непринужденно выпрямиться.
Марко подошел к микрофону и поприветствовал собравшихся гостей и представителей прессы. Его голос был низким и бархатистым, а его английский – безупречным. Сьерра стояла рядом и пыталась улыбаться, пока до нее не дошел смысл его слов.
– Я знаю, что Артуро Росси, мой большой друг и наставник, был бы рад сейчас находиться здесь, вместе с нами, и он с гордостью смотрел бы на то, как его дочь разрезает церемониальную ленточку. Артуро страстно верил в ценности каждого отеля Росси – упорный труд, блестящий сервис и, конечно, семейные узы. – Марко взглянул на Сьерру, застывшую на месте, как ледяное изваяние. Она никак не ожидала, что Марко станет упоминать ее отца. Эти слова обожгли ее, словно кислотой.
Толпа захлопала в ладоши, и кто-то сунул ей в руку огромные золотые ножницы. Впереди, натянутая над ступенями, блестела на солнце серебристая ленточка.
– Сьерра? – тихо сказал Марко.
Не помня себя, она вышла вперед и разрезала ленточку. Когда та упала на землю, раздался восторженный гул голосов. Взяв Сьерру за локоть, Марко проводил ее в прохладное фойе.
