Наши предложения Финляндии ограничивались тем минимумом, без которого невозможно было обеспечить безопасность СССР и наладить дружеские отношения с Финляндией. Мы начали переговоры с предложения заключить советско-финский пакт взаимопомощи, — Финляндия отказалась.
Мы готовы были идти навстречу Финляндии в тех вопросах, в которых она была особенно заинтересована. В ответ на явное миролюбие и добрососедское заявление главы советского правительства товарища Молотова, сделанное им на сессии, — министр иностранных дел Финляндии Эркко выступил по сути с призывом к войне против СССР. Он угрожал Советскому Союзу, заявляя, что знает, на какие силы может опереться Финляндия, какие силы могут обеспечить «нейтралитет и свободу Финляндии».
Естественно, взоры всего советского народа, внимание каждого советского патриота были устремлены к городу Ленина, к северо-западным границам Родины.
От финляндских провокаторов войны, действующих по указке своих заморских хозяев, мы ждали в любую минуту всякой пакости. На советско-финской границе было усилено наблюдение за тем, что затевается там, у врага.
* * *
21 ноября, за пятидневку до провокации у Майнилы, я был на границе у моста через реку Сестру, на Выборгском шоссе. Журчала под бугром студеная зимняя вода. Там, за мостом, виднелись столбы и колья проволочных заграждений. Хмуро чернели на той стороне высокие ели, раскачивались под ветром кроны двух гигантских сосен. Словно мрачное воронье, торчали на сучьях сосен финские наблюдатели. Правее сосен, на бугре просматривалось бетонированное сооружение. Дорога за мостом упиралась в противотанковый ров. И еще было ясно видно: всюду следы, всюду большое движение — укрытое, тайное, ночное.
С бугра около Майнилы видна на той стороне реки Сестры деревня Тамисспена. Возвышается большое здание школы. Оно занято солдатами. Подход к школе замаскирован, укрыт свежесрубленными елками.
С товарищами мы прошли вдоль границы по берегу Сестры десяток-другой километров. И всюду дозорные сообщали о приготовлениях врага.
Над землей торжественно шествовала серебряно-голубая ночь. Казалось, можно было разобрать каждую хвоинку на соснах и елях. Из-за дерева вдруг мерцала синяя сталь штыка. Дозор.
Хрусткая тишина. Напряженный слух вдруг поймал отдаленный стук.
Дозорный сообщает, что на той стороне каждую ночь рубят деревья — стучат топоры, с шумом падают сосны и ели. Вело-финны все больше выставляют станковых пулеметов, противотанковых пушек.
