— Нах он нам?
— Это не вам, это нам. Там батя сейчас со Спецом перетирают — хотим, чтобы он походил на «как настоящий»; и ещё, если б с него можно было хотя б короткую прострочить — вааща бэнч! Могеш?
— А чёрт ево знает… — Жексон, пожав мне руку, повозил пальцем по стволу, торчащему из свёртка и с сомнением понюхал сажу на пальце, — Надо с Палычем разговаривать, он у нас оружейник… я ж чо — я по электричеству; а тут так — погулять зашёл… Как скажет. Разворачивай, что ли. О, блин, копчёный такой; вот сюда, на пол, на свою тряпку и клади.
Я развернул и пристроил пулемёт в углу; а Жексон с кем-то перебазарил по носимой рации.
— Ща придёт, глянет — как освободицца. Не, почистить и сделать чтоб «как настоящий» конечно можно, но вот чтоб струлял… Так-то да, а в общем… он же всё одно в утиль, долго и надёжно работать не сможет — нах он вам? Ааааа, втюхать кому-то хотите! — догадался он, — Жульё!
— Ага! — подтвердил я его догадку, — Именно что «втюхать». Не мы такие — жызнь такая.
— Все так говорят… Спец в курсе, говоришь? Ну, сам позвонит. Я всё равно его драить не буду — нашли дурака… Мало того, что вон второй день херачу эти боеголовки — бартер где-то нехилый проклюнулся, типа; а тут ещё с горелыми железяками возицца… пеона припашем!
— Мы б его сами отчистили, — сообщил я, — Пеоны же и у нас есть. Тока хорошо б чтоб стрельнуть мог. Хоть разок.
— Понял же я… Михалыч глянет.
Жексон — он же Бабах; а также Шведик, Джэксон, Джон, — «возможны и другие позывные, клички и погонялы», как он выражается — нормальный пацан. Ему не западло со мной общаться, хотя я, по возрасту к нему вот действительно пацан. Ну как он-то пацан — ему лет тридцать — тридцать пять; он у Спеца электроникой и связью заведует; но, судя по тому, чем он был занят, не только этим. И, судя по всему, действительно был сильно занят; потому что определившись с принесённым мной «кулемётом» и высвистав по рации какого-то «Палыча», сам тут же вновь занялся прежним делом.
На верстаке под свисающей с потолка электрической лампой с отражателем стоял открытый ящик с гранатами к подствольнику — с ВОГ-17, я уже научился их отличать от ВОГ-26; и Джексон, судя по всему, как раз был занят тем, что превращал их в ручные гранаты.
Не переставая со мной базарить, он цопнул из ящика гранату, сунул её донцем в раззявленные тиски, привинченные к верстаку, и, ухватив её детонатор газовым ключом, с усилием, так, что налился кровью шрам над правой бровью, свинтил его и отставил в сторону на верстак, к паре десятков таких же. Обнажилась внутренность ВОГа: желтоватая с красной серединкой, как пирожок с начинкой малиновым вареньем.
