— Просто наступило лето, — давал я себе объяснения. — Английский никому не нужен.
Самоуспокоение не действовало. Отсутствие звонков производило тягостное впечатление, мне чудилось, что вокруг меня организован заговор — весь мир, все люди Земли объединились с одной-единственной, коварной и злобной целью: уничтожить меня. Лишить меня моего крохотного заработка, заморить голодом и умертвить.
Деньги почти закончились, никаких сбережений у меня не осталось, я понимал, что через несколько дней не смогу купить и буханки хлеба.
— Надо искать работу, — говорил я себе. — Искать работу.
Третий день я валялся в кровати. Не хотелось ни есть, ни пить, ни двигаться. Время от времени я погружался в липкий и тревожный сон, в котором все тревоги многократно усиливались, принимали демонические масштабы и душили своей неразрешимостью.
Из этого коматозного состояния меня вывел стук в дверь. Я встрепенулся, услышав его, но подниматься не собирался. Стук лишь родил во мне волну раздражения. Я ждал момента, когда наглый посетитель, осмелившийся тревожить меня своими ничтожными проблемами, поймёт, что ему нечего здесь делать и отвалит восвояси. Но посетитель не сдавался. Раз за разом он прикладывался к деревянной двери кулаком, и с каждой секундой стук делался всё более громким, частым и истеричным.
Наконец я сдался. Поднявшись с кровати, я сделал несколько нетвёрдых шагов к двери и посмотрел в глазок. Человеком, потревожившим меня, оказалась Алевтина Дмитриевна. Я повернул ручку замка и распахнул дверь.
— Чего не открываешь? — громко и нервно спросила она. — Спал что ли?
— Спал, — кивнул я. — Проходите.
Она вошла в квартиру и осмотрелась. Взгляд её был тревожен и пытлив. Увидев, что я один, она сделалась ещё более напряжённой.
— Анька не у тебя? — спросила она надтреснутым голосом.
— Нет, — мотнул я головой.
— И не заходила?
— Не заходила. Я её уже несколько дней не видел.
— Ай, плохо дело! — расстроилась Алевтина Дмитриевна.
— А что такое? — спросил я. — Потерялась?
— Потерялась, — кивнула она. — На рынок с ней ходили, юбку купили, блузку. Я на обратном пути в магазин зашла, её у входа оставила — стой, говорю, жди меня. Возвращаюсь — её нет.
— Домой пошла, наверное.
— Да нет её дома! — почти крикнула мне в лицо женщина. — И на лавочке у подъезда нет. Да и не ушла бы она без меня.
Я стал одеваться.
— Искать надо, — сказал ей. — Сейчас я, соберусь. Подождите две минуты.
— Искать, да, искать, — нервно переминалась с ноги на ногу женщина.
