С тех пор мы встречались один или два раза в год, как правило для того, чтобы Лёша смог порадовать себя отсутствующей — в чём я ни минуты не сомневался — отеческой заботой, дать мне кулёк картошки, пучок лука или стакан клубники с собственного огорода. Иногда щедрость его доходила до того, что он с широкого барского плеча дарил мне рублей сто пятьдесят или двести. Все эти веяния шли не от него, а от его жены, которая видимо стеснялась, что у её мужа есть взрослый сын, на которого её супругу глубоко насрать. Вот и на этот раз она позвонила мне и тихим застенчивым голосом предложила встретиться с Алексеем для того, чтобы он помог мне с продуктами и передал хранящийся в гараже, специально приготовленный для меня мешок картошки. Встречаться с Лёшей мне до ужаса не хотелось, но перспектива сэкономить сотню рублей оказалась при моём нищенском положении чересчур заманчивой — и я согласился.
— Как дела-то у тебя? — не глядя на меня, задавал мне вопрос Лёша. В руках он вертел ботинок.
— Нормально, — ответил я.
— Работаешь?
— Работаю.
— Где?
— На себя работаю.
— Ого! Дело что ль своё открыл?
— Репетиторством занимаюсь.
Лёшины губы расплылись в снисходительной улыбке.
— Репетиторством… И хорошо выходит?
— Так себе. Но концы с концами свести можно.
— Да уж, — глубокомысленно надул он щёки. — Разве только концы с концами.
Ботинки, которые он рассматривал, ему не приглянулись. Мы отошли к другой палатке.
— У тебя как дела? — спросил я, чтобы придать нашим вымученным фразам подобие степенной беседы.
— Да всё по-прежнему. Работаю. Машину вот обновил недавно — «десятку» взял, посмотришь на неё в гараже. Хорошо бегает, я доволен. Ну а так что ещё? Валька девятый класс закончила, Серёга седьмой. Привет тебе передавали. Спрашивали, чего не заходишь.
— Спрашивали, чего не захожу? — удивлённо переспросил я. — Надо же. Неужели действительно спрашивали?
— Ну а что? — нервно и как-то испуганно посмотрел он на меня. — Думаешь, не могут спросить?
Я притоптывал, стоя рядом. Начало апреля стояло прохладным, я замерзал понемногу.
— Да уверен, что не могут! — выдал я ему ответ.
Целую минуту, а то и две Лёша морщился и отчаянно вертел в руках очередной ботинок. Судя по всему, мой выпад оскорбил его до глубины души и вывел из равновесия. То ли с горя, то ли для того, чтобы быстрее закончить наше свидание, он взял и купил эти ботинки.
— Ничего вроде, да? — угрюмо и вроде бы риторически спросил он меня, расплачиваясь за них.
