— Вот смотри, а! — скривился в улыбке Витёк. — Вот смотри что делает, змея подколодная! Это она стравливает нас так. Вот, мол, сцепятся сейчас, один другого порешит, а в это время Владик подоспеет, да второго прикончит. Ошибаешься, сучка! Я сейчас на такие провокации не поддаюсь!
Я так и не нашёл место для ножа. Всё ещё нёс его в руках. Чувствовал себя с ним совершенно несуразно.
— Слушай-ка, Лёнь! — остановился вдруг Витёк. — А куда мы вообще её ведём? Зачем она нам нужна? Для чего? Как заложница? Да у нас и так преимущество в оружии. Она же с языком своим змеиным ещё много бед наделать сможет. Может прикончить её, да и всё?
Я остановился рядом, и вроде как раздумывал над его словами.
— Нет, серьёзно! — загорелся идеей Витёк. — Пристрелить её к чёртовой матери, и все дела. Мне человечество только благодарность за это выскажет, зуб даю. А, как ты думаешь?
Я пожал плечами.
— Всё, решено, — среагировал на моё движение Витёк. — Эй, красавица! Становись на колени! Кончать тебя будем.
Марина недоумённо и испуганно — да, это был испуг — взирала на нас.
— Можно, конечно, прежде и в неё кончить, — шепнул Витёк. — Но я не хочу, мне она теперь противна, а ты, похоже, уже кончил. Так что не будем этим себя затруднять. Эй, ну ты чё! — прикрикнул он на Марину. — Я сказал, на колени!
Он подскочил к девушке, врезал ей пару раз куда-то в живот, схватил за волосы и заставил опуститься на колени.
— Так, — выбирал он позицию, — а как лучше? В затылок или в лицо? Это ж дробь у меня, куча дырок получится, вот даже не знаю, портить ли ей личико, или нет?
— Ладно, лучше в затылок, — решил он. — Не буду симпатичную мордашку поганить. Да и взгляд у неё тяжёлый, сглазит ещё.
— Причёска короткая, это хорошо, — приставил он дуло ружья к затылку Марины. — Дробинки в волосах не запутаются. Все в черепушку войдут.
Марина бросала на меня отчаянные взгляды. Я чувствовал себя потерянно.
Мысли, мысли одолевали. Как сейчас помню эти мысли, все до одной.
Ведь всё само собой должно происходить, думал. Само по себе. Не я выбрал дорогу, она меня. Значит, от моего выбора ничего не зависит. От поступков тоже. Делать или не делать — всё одно. Результат не изменится. Результат уже известен, там, где-то за пределами, там его уже знают. Быть ей со мной или не быть — не мне решать. Всё решено, решено!
Витёк уже взвёл курок, уже сощурил глаз. Я сжимал в руках нож, я готов был сделать выпад, чтобы одним движением перерезать ему горло, но всё ещё ждал сигнала. Я не был уверен. В ней, в себе, в дороге. Он должен быть, сигнал, говорил я себе, от меня ничего не зависит.
