Ещё какое-то время мы лежали на земле голые и ласкали друг друга.
— А где Владик? — решился я на вопрос.
— Где-то рыщет по лесу, — пожала она плечами. — Ищет вас, беглецов. Что ему ещё остаётся делать? Не уезжать же отсюда не солоно хлебавши. Правда, у него патроны закончились. Думает так вас взять, на понт.
— А Витёк? Он с ним?
— Витёк тоже убежал. Вместе с вами. Чем он руководствовался — понятия не имею. Деньги он явно не перепрятывал — он слишком прост для этого. Просто струсил, подумал, что прикончат и его.
— Ну, подруга, рассмешила! — донёсся до нас чей-то голос.
Мы дёрнулись, попытались подняться на ноги — из переплетения конечностей выбраться было непросто.
На пригорке, метрах в двадцати, на корточках сидел Витёк. Криво ухмылялся.
— Если бы я струсил, овца тупорылая, — продолжал он говорить, — я бы вернулся сюда снова, а? Да ещё вот с этим?
Он приподнял над головой ружьё, вроде как охотничье.
— Мило вы устроились, — продолжал он посмеиваться, наблюдая за тем, как мы одевались. — Мило. Вот ведь суки какие на белом свете водятся! Меня оттрахала, теперь — Лёнчика. Ни перед чем баба не остановится! Редкий экземпляр. Редчайший. Марин, таких, как ты, надо в музее держать и всем за деньги показывать. Потому что, гадом буду, нет тебе равных.
Мы наскоро оделись. Всё говорило о том, что хозяином ситуации является теперь Витёк.
— В общем так, Лень, — посмотрел он на меня внимательно. — Просёк я всю эту историю. Досконально просёк. Сергеич деньги перепрятал, только он. Больше некому. На-ка, держи на всякий пожарный, — достал он из-за пояса большой охотничий нож. — Какое-никакое, а всё же оружие. И пырнуть можно, и горло перерезать. Если эта сука задумает сбежать — режь её смело.
Я взял у него нож и стоял теперь с ним, как последний придурок, непонимающе вращая его в ладони.
Витёк извлёк из кармана обрубок бельевой верёвки.
— Обо всём позаботился, — улыбнулся он. — И о тебе тоже, госпожа удача. Подставляй ручонки!
Это было сказано Марине. Она вытягивать руки не торопилась. Витёк приблизился к ней и со всей дури залепил девушке пощёчину. Марина вскрикнула и инстинктивно подалась назад.
— Руки вперёд! — крикнул он.
Она протянула ему ладони. Зажав между коленей ружьё, в несколько нескладных движений Витёк обмотал их верёвкой.
Марина, пока он делал это, взглянула на меня. Взгляд её был выразительный, я понял, что она хотела сказать мне. «Не позволь другим дорогам соблазнить тебя», — говорили её глаза.
