– Подожди… да подожди, говорю, не возьму я тебя никуда, да подожди же…
Но она его не слушала. В ней сейчас сплелись одновременно разные чувства, не позволяющие уже отступить. Это была и страсть, и похоть, и стремление к запрету, романтике, и пылкая надежда удивить незнакомца, тем самым, убедив взять ее с собой. Девушка прервала возмущенные речи Лодина жарким поцелуем, спустив правую руку вниз по его животу. Он попытался ее остановить, но она добралась до цели быстрее, больно сжав, не позволяя помешать ей. А потом она овладела им полностью. Что-то менять уже не было смысла. Наемник сжал правой рукой ее бедро, а левой белоснежную, одурманивающе колышущуюся грудь, принялся жадно целовать.
– Все равно я тебя с собой не возьму… – Шептал он с придыханием.
Но девушка то ли не слышала, то ли не хотела отвечать. Она продолжала двигаться, то прикрывая глаза, то с любопытством его разглядывая. Лишь, когда наемник задышал чаще, она на миг ускорила движения, после же повалилась на него с долгим протяжным стоном. Они какое-то время молчали, Лодин позволил себе полностью расслабиться и отдаться ощущениям. Только спустя минут десять он заговорил.
– Зачем ты это?
– А что мне остается делать? – Девушка лежала у него на груди и отвечала, так и не поднимая голову. Лишь медленно гладила его тело рукой и изредка целовала грудь и живот. – В деревне парням до девок дела нету. Только как куклы какие-то работают с утра до ночи, чтобы зерно и ткани продать, да благодать купить. Потом напьются ее и ходят неделю как юродивые, улыбаются только. А мне что делать? А сестре? И другим девкам, кто дрянь эту пить отказывается? Я молодая, здоровая баба. Я замуж хочу, я мужика хочу. А тут мне только сгинуть и остается. Потому и хочу я вырваться отсюда. Мочи больше нету тут жить. Я на все готова, лишь бы вырваться. На все, понимаешь?
– Что еще за благодать?
Девушка подняла голову и удивленно посмотрела ему в глаза.
– Ты не знаешь?
– Нет.
– Это новая гадость какая-то. Ее в городах продавать стали. Так наши все теперь за ней туда ездят. Все продают. Она людей счастливыми просто так делает. Колдовство там какое-то! Выпьет ее человек и счастлив потом неделю. Ходит, как кукла и улыбается. И ничего ему не надобно больше. Потом пройдет это и опять работает, работает. Лишь бы поскорее на новую склянку благодати денег найти. И все по новой. Отец не сказал, но у нас еще один брат есть. Старший. Рдышко. Так он тоже все эту гадость пьет. В город переехал, в кузне работает. Отца и мать совсем забыл, ни разу не навестил. Только работает и все деньги на благодать тратит.
