Ну надо же, он специально объясняет мне такие мелочи! Не важно, что я это уже знаю, все равно приятно.
— Поначалу он просто организовывал собрания, лекции, вечеринки, — продолжил Семенов. — Лишь недавно он заявил о неком острове — чуть ли не рае на земле. За определенную сумму можно туда попасть… тогда, в общем-то, дети и стали пропадать.
— Дети?
— Молодые люди, — уточнил он. — Для своих родителей они все равно дети.
— То есть, он похищает их? — я не совсем понимал ситуацию.
— Нет, скорее, заманивает, уезжают они добровольно. Нет прямых указаний, что он связан с исчезновениями, Аристарх действует осторожно. Неизвестно, где находится этот остров и что происходит с пропавшими. Это мы и должны выяснить.
— Это все равно не наша обычная сфера деятельности, — заметила Лита.
Семенов тяжело вздохнул, прикрыл глаза.
— Может, и так… Но только мы в состоянии обнаружить остров. Возможно, я бы и отказался связывать проект с этим заданием, там будет слишком много людей — лишних свидетелей. Но… дело в том, что две недели назад пропала моя племянница.
Он положил на стол фотографию. С нее на меня смотрела девушка лет двадцати, полная, бледная и некрасивая — по крайней мере, на мой взгляд. Глаза у нее были тусклые и невыразительные, под глазами — мешки, хотя в таком возрасте рановато, на щеке — большое родимое пятно. Я поморщился, но Семенов все равно не увидел это через броню.
— Это Настя, дочь моей сестры. Она заинтересовалась сектой Аристарха, а потом пропала. Нет сомнений, что это связано с ним, но нет и доказательств. Простой арест и допрос могут спугнуть его, заставить избавиться от свидетелей, и мы никогда не найдем их. Вот почему я хочу, чтобы ты занялся этим, Кароль. Может, это и первая наша встреча, но я следил за твоей судьбой. Я знаю, на что ты способен. И я прошу твоей помощи.
Кто бы мог подумать… Сильный человек становится слабым, когда речь идет о близких ему людях, любопытная черта. Я представлял генерала Семенова несколько другим. Впрочем, то, что он сейчас проявлял слабость, не значило, что он сломан. Он пошел на уступку ради своей племянницы, но умолять меня он не будет.
Собственно, я тоже не хочу, чтобы меня умоляли, я и так соглашусь. Дружба Лименко — это одно, а благодарность главы проекта — совсем другое. Люди научили меня думать о таких вещах.
— Я сделаю все, что смогу, — заверил его я. — Какой у нас план?
— Пока мы не можем даже примерно обнаружить остров — любая слежка со стороны может привести к гибели пропавших детей, которых мы условно считаем заложниками. Следовательно, кому-то из наших сотрудников придется поработать под прикрытием. Кому-то молодому, тому, кого ты без труда сможешь почувствовать…
