Казалось, из ушей сержанта вот-вот потечет расплавленный мозг, но он успел принять решение до того, как это случилось. Он глубоко вздохнул и продолжил печатать медленнее. Счастье на его лице сменилось сосредоточенностью.
— В чем дело, сержант? — пророкотал подошедший Крез, сверля полицейского выкатившимися глазами.
Увидев его, сержант невольно сделал оскал испуга и сглотнул, но тут же взял себя в руки.
— Оформляем дорожно-транспортное происшествие! — бодро заявил он. — Ваши документы, пожалуйста!
— Зачем? — сварливо спросил Крез, опираясь на мою машину.
— Ну как же, будем заносить в протокол, ваши претензии, возмещение ущерба.
Мы переглянулись с Крезом.
— У тебя ведь нет претензий ко мне, Крез? — уточнил я.
— Нет, — прорычал он, не переставая есть сержанта злобными глазами.
— И у меня нет. В таком случае оформлять протокол между нами не нужно.
— У меня есть претензии, — возразил сержант. — Вы атаковали мою машину, ударив ее бампером.
— «Атаковали»! — издевательски проблеял Крез, всхрапнул и закатил глаза.
— Но тебе же надо срочно к бабушке, Крез, — сказал я ему.
Он непонимающе посмотрел на меня.
— К бабушке?
— Ну да, к твоей старой бабушке, которая уже полчаса ждет, пока ее нерадивый внук привезет ей лекарство! — воскликнул я, раздраженный непонятливостью друга.
— Ах да, мне надо к бабушке, — пробормотал Крез, мелко кивая в знак согласия и поглядывая на сержанта в мучительных попытках разгадать мою мысль.
— А наши две машины мешают тебе проехать, — объяснил я. — Поэтому, поскольку у полиции нет оснований задерживать тебя, они должны тебя пропустить. Для этого они должны убрать бронемобиль с дороги.
Крез понял и посмотрел на сержанта с хищной ухмылкой. Сержант подозрительно посмотрел на меня.
— Пусть бабушка вызовет социальную помощь, — сказал он.
— Во-первых, бабушке нужно именно то лекарство, которое находится у ее любимого внучка, а в городе сейчас нет ни этого лекарства, ни его аналогов, — затараторил я. — Во-вторых, его бабушка — ветеран двух последних войн и страдает жестким пост-травматическим синдромом, она вооружена плазмометом и не подпускает к себе никого, кроме своего внука.
Сержант закатил глаза, почесал шею и повернулся к Крезу:
— Покажите лекарство.
Крез сделал такое лицо, что стало понятно, что даже если бы у него было это лекарство, он предпочел бы откусить сержанту нос, чем исполнить его требование.
Я вздохнул так глубоко, как может вздохнуть юрист, который всю свою жизнь тщетно борется с всеобщей правовой безграмотностью.
