После вечного боя | страница 9
Это он навевает ему
Тишину вековечного слова.
И роняет в могильную тьму
Ком холодный от мира иного.
Это падает с неба звезда,
Освящая могилу поэта.
Это знак, что уже навсегда
Он ушел по ту сторону света.
СЕЙ ДЕНЬ ВЫСОК…
В. К.
Сей день высок по духу и печали.
Меж тем как мы сидим накоротке,
Хазары рубят дверь твою мечами
Так, что звенит стакан в моей руке.
Видать, копнул ты глубоко, историк,
Чем вызвал на себя весь каганат.
Ты отвечаешь: — Этот шум не стоит
Внимания. Враги всегда шумят.
«Друг от друга все реже стоим…»
В. К.
Друг от друга все реже стоим
В перебитой цепи воскрешений.
Между нами фантомы и дым…
Мы давно превратились в мишени.
Что нам смерть! На кабы и авось
Столько раз воскресало славянство.
Наше знамя пробито насквозь,
И ревет в его дырах пространство.
Застит низкого солнца клочок
Темной воли картавая стая.
Но косится в бою твой зрачок,
Голубиную книгу читая.
«Аспазия сидела на коленях…»
Аспазия сидела на коленях
Ласкавшего ей грудь Алкивиада
И спорила с Сократом, улыбался
Чему-то грек — и слушала Эллада,
Как воздух мелодично сотрясался,
И этот звон остался в поколеньях.
ДУХ КАНТА
Дух Канта встал из своего угла,
Похожий на двуглавого орла,
И клекот антиномий двуединых
Рассек безмолвье на седых вершинах.
И небеса, и нравственный закон
Потряс удар — распалась связь времен.
И вещи мира рухнули все разом,
И зарябил, как волны, чистый разум.
ПРЕВРАЩЕНИЕ СПИНОЗЫ
Смотрел загадочно Барух,
Шлифуя линзы быта,
Как пауки ловили мух
В углах звезды Давида.
Из всех ее шести углов,
Из тупиков унылых
Собрал философ пауков
И в банку поместил их.
Друг друга жрали пауки.
Задумался философ.
Но были мысли далеки
От мировых вопросов.
Нюх щекотал кровавый дым —
Паучий бой кончался.
В нечистой склянке перед ним
Один паук остался.
Была разгадка так близка.
Философ не сдержался
И превратился в паука,
И в банке оказался.
Остался жив один из двух,
Один пожрал другого.
Но знать, кто был из них Барух,
Нет смысла никакого.
ПОРТРЕТ УЧИТЕЛЯ
Он истину мира сегоПринес на ладони тебе:«Не мысли другому того,Чего не желаешь себе».
Он светло-рус, и мягко бьет о плечи
Его волос струящийся потоп,
И чист его широкий светлый лоб,
И нет на нем морщин противоречий;
Темней волос его прямые брови,
Его глаза невыразимы в слове,
Как будто небеса глядят на вас,
Чуть подняты обочья синих глаз,
И глубину ресницы оттеняют;
Едва заметно скулы проступают,
А плавный нос ни мягок и ни груб,
Усы не закрывают полных губ,
Густая борода невелика,
Слегка раздвоена на подбородке.
Высок и прям. Его издалека
Книги, похожие на После вечного боя