Принцесса повернулась и посмотрела на него так, словно увидела таракана в центре роскошно убранного стола.
— Вы самый недостойный мужчина, которого я когда-либо встречала в своей жизни.
— Кажется, тебе нужно больше выходить. — Лукка одарил ее улыбкой павшего ангела. — Уверяю, там много таких, как я.
Ее глаза сверкнули, как у кошки, встретившей бродячую собаку. Лотти сжала руки в кулаки.
— Уходите отсюда, не то я позову охрану.
Лукка лениво пожал плечами и направился к двери.
— Я буду в пентхаусе «Чатсфилда», если захочешь найти меня. — Он повернулся и послал ей воздушный поцелуй. — Чао.
Через несколько минут Лотти ворвалась в комнату сестры.
— Этот мужчина невыносим! Он едва ли не самый грубый, самый неотесанный из всех, кого я когда-либо встречала. Как ты могла даже подумать о том, чтобы позвать его сюда? Я не буду с ним работать. Не буду! Не буду! Не буду!
Экспериментировавшая с новыми тенями перед античным туалетным столиком, Мадлен медленно повернулась на покрытом бархате стуле.
— Будешь. Будешь. Будешь. Я хочу церемонию в отеле «Чатсфилд». Мы говорили об этом, еще когда были детьми. Я не хочу, чтобы небольшое несовпадение характеров разрушило мою сказочную свадьбу.
Лотти любила сестру, но ненавидела жилку начальничества в ее характере. Между ними было всего три года разницы, но если ее сестра что-то решила, ее невозможно было переубедить. И все же она собиралась предпринять чертовски хорошую попытку.
— Ты называешь это несовпадением характеров? Пропасть! Этот мужчина не принесет ничего, кроме проблем. Он вошел с таким важным видом, словно я домработница, а не принцесса. Он назвал меня милой!
Мадлен хихикнула:
— Правда?
Лотти сердито на нее посмотрела.
— Не только это, еще он слишком долго держал мою руку. — Она не упомянула воздушный поцелуй. Девушка все еще слишком злилась на его невероятное нахальство, чтобы найти слова. Как он смел обращаться с ней, словно Лотти — одна из его маленьких шлюх?
— Он великолепен, не правда ли? — Мадлен вернулась к макияжу и принялась наносить тени тонкой соболиной кисточкой. — Не будь я занята, сама бы с ним позаигрывала. В нем есть что-то дикое, что-то от плохого мальчика. Элемент абсолютно непростительной и возмутительной порочности, от которого у каждой девушки подгибаются колени.
Лотти сомкнула колени вместе, просто на случай, если они послушаются Мадлен. Не то чтобы они уже не подогнулись, не от слов о мужчине, а от самого мужчины. От прикосновения Лукки в ее теле разгорелся пожар, словно кто-то чиркнул спичкой по сухой деревяшке, а насмешка в его сияющих карих глазах, пристально изучавших ее, вызывала ярость. Да, она не самый красивый член семьи, но не обязательно делать это настолько очевидным.
