– Вы обещали рассказать, почему терпите присутствие Эмили в своем ковене.
Неряшливый парень встрял в наш разговор прежде, чем ведьма успела мне ответить.
– А у вас очень красивые волосы, – заявил он, уставившись на Малину.
Ведьма раздраженно попросила его убраться восвояси, что он и незамедлительно сделал. Малина в притворном смущении поправила золотистые локоны и что-то пробормотала себе под нос – несомненно, снизила мощь заклинания. Наверное, она забыла про свои колдовские чары.
Я сделал вид, что ничего не заметил.
Малина выгнула бровь:
– Вы действительно этого хотите, мистер О’Салливан? А если один из ваших клиентов услышит, как мы говорим о ковенах и ведьмах?
– Не забудьте, что я торгую оккультными товарами. Народ просто решит, что вы – викканка. И если кто-нибудь будет настолько груб, что прервет ваше повествование и начнет задавать глупые вопросы, мы скажем, что являемся членами ОТА.
Малина недоуменно наморщила лоб:
– ОТА?
– Общество Творческих Алкоголиков.
– Хорошо.
Я бросил быстрый взгляд на Оберона.
‹Видишь? Ведьмы!›
‹Ага! Может, она даст мне колбасу, только внутри будет брокколи!›
– Вообще-то речь идет об Обществе Творческих Анахронизмов, – произнес я, пытаясь сохранить серьезность после реплики Оберона, помешанного на колбасе. – Люди собираются вместе и переодеваются в соответствии со средневековыми обычаями, они даже устраивают сражения в доспехах, после чего закатывают пиршества. Сейчас многие романтизируют прошлое и наслаждаются ролевыми играми. Превосходное прикрытие, не правда ли?
Малина пытливо смотрела на меня, пытаясь понять, лгу я или нет. Наконец удовлетворенно вздохнула.
– Вот краткая версия истории, которая вас интересует, – начала Малина. – Эмили приехала в Америку вместе со мной. Мы жили в польском городе Кшепице, когда в сентябре тысяча девятьсот тридцать девятого началась Вторая мировая война. Я спасла Эмили от изнасилования, тем самым взяв на себя ответственность за ее судьбу. Я не могла ее оставить. Ее родители умерли.
– Понятно. Как и ваши?
– Да, но нацисты не имеют к этому отношения. – Малина зловеще улыбнулась. – В тридцать девятом мне уже исполнилось семьдесят два года.
‹Эй, Оберон! Нашей чудной блондинке, которая выглядит лет на тридцать, на самом деле сто сорок!›
‹Должно быть, она пользовалась омолаживающим кремом. Интересно, он поможет шарпею избавиться от морщин?›
– Впечатляет. А сколько лет тогда было Эмили?
– Шестнадцать.
– Она и сейчас ведет себя как подросток. Значит, все в вашем ковене из Польши?
