В своих словах князь Мешков был вполне уверен: по долгу службы ему пришлось соприкасаться с ремонтными работами.
– Также вижу вот какую статью расходов: боеприпасы для гранатомёта. Мне кажется, что выходить из порта с запасом менее двухсот гранат – неосторожно.
– Пятьдесят целковых, стало быть, – мгновенно подсчитал Семаков.
– Боеприпасы совершенно по другим документам проходят, господа, – спокойно возразил Нахимов, – будьте покойны, за это ручаюсь. Итак, за вами, Малах Надирович, консультация с этим доктором наук. Двадцать наших узлов – минимальная скорость, тут я согласен с Владимир Николаевичем. Лучше, конечно, сорок…
Любой, кто немного знал доктора Шахура и адмирала Дофета, поразился бы проявленной ими оперативности. Любой, кто знал их хорошо, пришёл бы к убеждению, что особопочтенный и глубокоуважаемый уже давно решили ту задачу, которую им предложили. Как бы то ни было, через сутки на каменном столе в пещере уже лежали чертежи другого корабля, ещё более быстроходного, но и более дорогого.
К некоторому удивлению иномирцев, адмирал без колебаний подписал выдачу половины надлежащей суммы в золоте. Разумеется, часть её должна была уйти на Маэру, но доля, оставшаяся путешественникам, превосходила опыт любого из них. Мариэла вынуждена была признать, что даже для наставницы гонорар был бы экстраординарным.
– Пятьдесят золотых, подумать только! – удивлялась вслух магистр. – Мне и за полгода столько не заработать. И ещё столько же после постройки!
– А ведь стоит подумать о покупке алмаза, – небрежно заметил командор.
– Уточню: прицениться. – Капитан Риммер, как всегда, был практичен.
В следующую встречу Малаху было что предъявить. Из портала вылез очередной цилиндр с чертежами. Русские лейтенанты получили надлежащие инструкции, и к вечеру пакет лежал на столе у Нахимова. Разумеется, адмирал потребовал пояснений. Он был настолько взволнован, что даже не предложил быть «без чинов».
– Вот, извольте взглянуть, ваше превосходительство, эти трубы идут сюда, вниз; они, при задействовании этих кристаллов, приподнимают нос, отчего скорость, по расчёту наших… кхм… занебесных инженеров-кораблестроителей, должна увеличиться. Вот занятно: в пояснениях написано, что подобный режим временного повышения скорости господин профессор называл «форсаж».
– Forçage? Выходит, французский он знал?
– Возможно, ваше превосходительство, иного объяснения не имею. Осмелюсь обратить ваше внимание на ещё одно отличие: передняя стенка рубки со скосом и даже мачта наклонная. Кстати, стёкла входят в поставку. Одним словом, всё ради скорости.
