Неугомонная Бет тормошила Дженни.
— Мамочка, мы есть хотим, — прямо заявила она.
— Ой, Мышка, извини. Пойдемте на кухню.
Бет понеслась по длинному коридору, шумно топая своими маленькими ножками. Тина побежала за ней.
— Подожди меня, Бет.
— Не бегайте! — крикнул Эрих им вслед.
— Ничего не разбейте, — предупредила Дженни, вспомнив о тончайшем фарфоре в гостиной.
Эрих снял с плеч жены норковую шубу и перекинул ее через руку.
— Ну, как тебе?
Что-то в его тоне настораживало. Словно он слишком жаждал одобрения, и Дженни успокоила его точно так же, как отвечала на подобные вопросы Бет:
— Дом идеальный. Я обожаю его.
Холодильник был набит под завязку. Дженни разогрела молоко для какао и сделала бутерброды с ветчиной.
— Для нас у меня есть шампанское, — сообщил Эрих, положив руку на спинку ее стула.
— Скоро я буду к нему готова, — улыбнулась ему Дженни и кивнула на девочек. — Как только разберусь с делами.
Они уже собирались встать из-за стола, когда в дверь позвонили. Хмурая гримаса на лице Эриха сменилась радостью, когда он открыл дверь:
— Боже мой, Марк! Входи.
Гость заполнил собой дверной проем. Его растрепанные ветром рыжеватые волосы почти касались притолоки. Тяжелая парка с капюшоном не скрывала широких плеч. На лице с резкими чертами выделялись пронзительно-голубые глаза.
— Дженни, это Марк Гарретт, — представил гостя Эрих. — Я рассказывал тебе о нем.
Марк Гарретт. ДокторГарретт, ветеринар, ближайший друг Эриха с юности.
— Марк мне как брат, — рассказывал ей Эрих. — Вообще-то, если бы что-нибудь случилось со мной до женитьбы, он бы унаследовал ферму.
Дженни протянула руку, и его холодная сильная ладонь пожала ее.
— Я всегда говорил, что у тебя хороший вкус, Эрих, — заметил Марк. — Добро пожаловать в Миннесоту, Дженни.
Он сразу же ей понравился.
— Я счастлива быть здесь.
Дженни представила девочек Марку. Те вдруг застеснялись.
— Ты очень-очень большой, — сказала ему Бет.
От кофе Марк отказался.
— Терпеть не могу вмешиваться, — сказал он Эриху. — Но я хочу, чтобы ты услышал это от меня. Сегодня днем Барон довольно сильно растянул сухожилие.
Барон был жеребцом Эриха. Тот рассказывал о нем:
— Чистокровный, безупречная родословная, нервный, норовистый. Удивительный конь. Я мог бы отправить его на бега, но предпочитаю оставить себе.
— Кости поломаны? — спросил Эрих абсолютно спокойно.
— Безусловно, нет.
— Что случилось?
Марк помолчал.
— Каким-то образом дверь конюшни осталась открытой, и конь выбрался наружу. Он споткнулся, когда пытался перепрыгнуть забор из колючей проволоки на восточном поле.
