— А ещё что? Умеешь ты что?
— Я летать люблю. — Он поднял голову и посмотрел мне прямо в глаза. Взгляд мне понравился, было в нём что-то твёрдое, настойчивое. Действительно — из этого парня может выйти толк, если не сломается. А с другой стороны — я же не сломался, хотя… Меня и не спрашивали.
— Ох-хо-хо… — Я подпёр кулаком лицо и посмотрел на бывшего младлея: — И что мне с тобой делать?
— У вас нет Кондора? Как же вы летаете?
— Да вот как-то так. — Я неопределённо покрутил свободной рукой в воздухе: — Летаю, и пока успешно.
— Но у вас же боевой корабль! Лёгкий крейсер? И — без Кондоров?!
— А заче… — Начал было я, но он, с горячностью, свойственной не обтесанной реальностью молодости, перебил меня:
— У вас же оружие всё фиксированное? Я видел! Как вы на крейсере управляетесь?
— Так у меня ракеты есть. Справляюсь как-то. А вот Кондора у меня нет.
— Так поставьте! Это же незаменимая вещь! А вы без него… Как?
— А вот так. Тебя звать то как?
— Сережа…Оператор Сергей, позывной Клён, — он дёрнулся, желая встать по стойке «смирно», но я махнул рукой, сиди мол.
— Клён? — Я вздохнул и пробормотал себе под нос: — Ну, хоть не дуб, и то ладно.
— Простите?
— Да это я так, Сергей, не обращай внимания.
Он кивнул и продолжил: — Вам точно нужен Кондор. Вон как вас раскатали! Ремонту на пару недель! А вот с Кондором, — Сергей расправил плечи и, судя по всему, приготовился к длинной и убедительной, с его точки зрения, речи, которая должна была убедить меня в крайней необходимости этого беспилотника.
— Не, к вечеру закончат, — я махнул рукой вверх: — Да и царапина это, ерунда. Вот моему оппоненту не повезло, это факт.
— А с кем вы?
— С другой кондой.
— Простите?
— Да что ты заладил — простите да простите. С Анакондой.
— И вы её? А пилот там кто был?
— Отморозок какой-то. Но — ранг элита.
— И как всё было? Расскажите?
— Потом, — отмахнулся я. Под его взглядом я чувствовал себя неуютно. Не привык я к подобному восхищению. Делов-то. Завалил отморозка. Чего тут героического? А он на меня как на Мастера смотрит. Вся разница между нами всего года три, максимум четыре, это если по календарю считать. И семь-восемь, если Каторгу зачесть.
— Поел? — Я протянул руку за пустыми тарелками.
— Спасибо большое, было очень вкусно. — Он встал и повернулся к двери: — Спасибо, я пойду тогда?
— Пошли, — я закинул тарелки в уничтожитель и двинулся за ним: — Стой, ты это куда? — Окликнул я Сергея, увидев, что он развернулся в сторону выхода.
