Протест настоящего мужчины | страница 13

— Ах вот как, — учтиво произнес он. — И что же тебя там задержало?

— Я смотрел, как маршируют солдаты, сэр, — пролепетал я.

Снова послышалось хихиканье. К таким фокусам в классе не привыкли.

— Понятно, — безобидным тоном заметил Молони. — А я и не знал, что ты у нас такой вояка. Вытяни-ка руки!

Удары я перенес куда легче, чем смех, — ведь передо мной был пример невидимок. Я даже не пикнул. К своему месту я пошел спокойно и тихо — не сопел, не тер руки, — а Убийца смотрел мне вслед, и брови его снова поднялись — он к таким фокусам тоже не привык. Остальные просто разинули рты или перешептывались, будто увидели дикое животное. Во время перемены они окружили меня — их прямо распирало от любопытства.

— Дилэни, а чего это ты вдруг сказал ему про казарму?

— Сказал правду, вот и все, — твердо ответил я, — врать не хотелось.

— Чего врать?

— Что я был на мессе.

— Ну, так сказал бы, что мать куда-нибудь послала.

— А это не вранье, что ли?

— Да ты спятил, Дилэни, — заявили они в один голос. — Не будь дураком. Убийца в гневе страшен. Он из тебя котлету сделает!

Я это знал, знал очень хорошо. Профессиональная гордость Убийцы задета, и остаток дня я вел себя тише воды, ниже травы. Вернее, мне так казалось, но я недооценивал коварство этого человека. Он делал вид, что читает, а сам исподтишка следил за мной.

— Дилэни, — сказал он, наконец поднимая голову от книги, — это ты сейчас разговаривал?

— Я, сэр, — с дрожью в голосе ответил я.

Все расхохотались. Они, конечно, решили, что я нарочно лезу на рожон, и их смех убедил в этом и Убийцу. Еще бы! Наверное, если тебе все с утра до вечера врут, ты привыкаешь, и вдруг кто-то хочет отнять у тебя такое благо! Как тут не возмутиться?

— Что ж, — сказал он, бросая книгу на стол, — Мы это быстро прекратим.

На сей раз мне влетело по первое число — он явно был настроен по-боевому. Но и я тоже. Я знал: наступило решающее мгновение, главное сейчас — выдержать, не сдаться, и тогда я буду примером для всего класса. Наказание я снес геройски, и когда вернулся к своему месту — руки вдоль тела, — невидимки одобрительно похлопали меня по плечу. Но видимые свидетели моей победы… они были раздражены не меньше Убийцы. После уроков человек пять или шесть вышло за мной во двор.

— Эй, ты! — язвительно закричали они. — Снова выдрючиваешься!

— Ничего я не выдрючиваюсь.

— Выдрючиваешься! Всегда строишь из себя неизвестно что. Прикидывался, будто ему не больно — такому-то слабаку!