Остаток дня они провели в подлеске, неподалёку от шоссе, ведущего к областному центру. Только в сумерках рискнули выйти на открытое место, чтобы поймать последний автобус. «Уф-фф, а могли бы ведь и куртки отнять или там испортить», — с облегчением вздохнул Макс, выходя из «Икаруса» около общежития медицинского института, расположенного на въезде в город.
С недавних пор все вопросы относительно его жилищно-гостевого статуса в общаге медиков были благополучно разрешены. На импровизированном совете шестикурсники Гена и Валера единодушно постановили: представившийся их гостю шанс стать коммерсантом необходимо использовать. Так что Макс может перекантоваться на свободной койке месяц до летних каникул, а там уж пусть до самой осени живёт в квартире единолично, в полное своё удовольствие.
Незадолго до наступления каникул Макс познакомился в общаге ещё с одним шестикурсником, Женей, который чаще откликался на имя Юджин. Новый знакомый поражал разнообразием интересов, характерным скорей для эпохи Возрождения, нежели для России начала девяностых. Юджин читал философов, учил английский, и одновременно с медицинским, где шёл на красный диплом, должен был окончить музыкальное училище по классам гитары и вокала. Ещё он пытался налаживать в городе коммерческие связи для своего отца, предпринимателя из соседнего региона. Как-то во время трёпа обо всём этом или о чём-то другом прозвучали слова «бензин оптом»; Макс спросил у Марата, не интересно ли, Марат сказал «очень» и попросил договориться о встрече. Назначив время, Юджин обмолвился, что придёт «с сестрёнкой-выпускницей», которая утром приехала из дома прощупать почву насчёт поступления на здешний РГФ, и оставлять её одну в день прибытия «как-то не комильфо».
4
Максим опоздал на несколько минут. Марат с Юджином уже сидели на лавочке. Рядом с ними, спиной к Максу стояла девушка — видимо, та самая сестрёнка. Он ожидал увидеть скучную отличницу (на РГФ был очень большой конкурс), однако фигура, осанка, пластика и тёмно-рыжие волосы девушки совсем не вписывались в придуманный им образ юной зубрилы. А когда девушка повернулась, он был сражён, очарован, убит, повержен, но все эти бурные переживания мозг выразил двумя короткими фразами: «Не может быть» и «Слишком хорошо для меня».
Взглянув на него, девушка улыбнулась. Макс и глазом моргнуть не успел, как лицо стало расползаться в ответной улыбке. Он попытался превратить улыбку в усмешку, добавив во взгляд умудрённости со скептицизмом, но это не вышло, и ему пришлось смущённо отвести глаза. Второй раз Макс взглянул на девушку через несколько секунд, когда они произносили «Максим» и «Станислава» (кажется, Юджин одновременно с ними говорил что-то похожее). Девушка опять ему улыбнулась, Макс снова попытался казаться сдержанным, снова у него ничего не получилось, и тогда они оба фыркнули, а потом протянули друг другу руки.
