Хорошо ещё, что вскорости прибыл грузинский караван, доставивший Тотлебену достаточное количество продуктов, иначе его войску грозил бы настоящий голод. Это царевич Георгий послал русскому войску несколько сот ароб муки и тысячу пятьсот голов скота.
Дело со снабжением постепенно наладилось, и Тотлебен мог спокойно класть себе в карман деньги, полагавшиеся на содержание войсковых частей.
Приближалось время похода. Поля зазеленели, и половодье пошло на убыль.
Царь Соломон из Имеретии ежедневно посылал гонцов. Им было всё подготовлено для штурма Кутаисской, Багдадской и Шорапанской крепостей, в которых находились турецкие гарнизоны, и он ждал только приезда Тотлебена. Но Тотлебен не мог двинуться в Имеретию. Ахалцихский паша собрал войско и перерезал ему путь. Надо было сперва нанести поражение ахалцихскому паше, а затем уже идти на соединение с царём Соломоном.
Во время учебного марша казаки задержали подозрительного турка. Его пытали, и он сознался, что был послан ахалцихским пашой разведать о русском войске. По его словам, паша собрал бесчисленное количество воинов, но сказать точно, сколько их было, пленник не мог: то говорил сто тысяч, то — десять тысяч. Тотлебен впал в раздумье. Ираклий не появлялся и ничего не сообщал о себе. Генерал решил действовать независимо от него.
В полдень он вызвал офицеров и приказал вывести войско на парад.
Надел мундир, треуголку и начал искать зеркало.
Но в этой стране зеркала были редкостью: их привозили из России.
Генерал достал из несессера маленькое зеркальце и посмотрелся в него. Высокий султан треуголки медленно покачивался. Генерал бросил на тахту зеркальце и спустился во двор.
Адъютанты ждали его у осёдланных коней.
Он ловко сел на своего скакуна. Генерал был хорошим кавалеристом.
Как раз в этот момент во двор влетел на взмыленном коне всадник в чохе, соскочил с лошади и протянул Тотлебену свиток.
— Кто прислал? — спросил Тотлебен через переводчика.
— От царя Ираклия, — ответил гонец, вытирая пот со лба.
— А-а… Зер гут! — пробасил Тотлебен и развернул послание.
Письмо было написано по-немецки.
Ираклий просил Тотлебена немедленно двинуть войско к Сурами, где им следует встретиться десятого апреля.
Генерала, истомлённого ожиданием, обрадовало письмо Ираклия. Раз для встречи было назначено Сурами, а не Тбилиси, значит, этот гордый царь пока что считал Тотлебена равным себе.
Теперь надо было только первым прибыть в Сурами, и тогда выйдет так, что не Тотлебен прибыл к царю, а царь к Тотлебену.
