Значит, кулинарный конкурс он устроил только для того, чтобы щелкнуть меня по носу, но в итоге и сам поплатился — я не была уверена, что моё пирожное настолько вкусное.
Возвращаемся к ранее заданному вопросу, так какой у нас счет? Один — два или два — два?
Когда на тарелке осталось совсем немного, Демио передал её мне и с улыбкой серийного маньяка произнес:
— А остальное я оставлю для Йолины. Уверен, что она тоже вправе насладиться результатами своих трудов.
— Позвольте, конфьер! — остановил его кулинар, практически спасая от неминуемой смерти моё чувство прекрасного. — Дозвольте мне оценить способности девушки, ведь кто лучше понимает в десертах, чем я?
— О, нет, уважаемый конфьер Носфират, я не могу позволить наслаждаться этим… чудом кулинарного мастерства другому мужчине, кроме меня, — бескомпромиссно заявил он и повернулся ко мне, настояв: — Конфьери, попробуйте. Вы должны разделись со мной эту… трапезу.
«…боль» — я скорее почувствовала это слово в контексте, чем услышала.
Где-то тут подвох. Взяв чистую вилку, я нанизала кусочек пирожного и с трудом подавила позыв выплюнуть его обратно, сдержавшись от последнего действия только под предупреждающим взглядом Демио. Садист!
Ну и гадость! Сухая, горькая, с трудом пережевываемая смесь, скрашенная вполне ароматными и вкусными орешками. И как Диксандри съел бо'льшую часть?
— До конца, Йолина, — тише и с нажимом добавил он, видимо, чтобы другие не попробовали чудо моего кулинарного искусства.
В этот момент я могла выбросить блюдо, могла объявить, что есть это невозможно, но я почему-то уверена, что Диксандри все равно найдет способ оставить меня в конкурсе, например, сказав, что кому как, а лично ему понравилось. И тогда даже трое других судей, от пробы которых мы спасаем оставшийся кусочек пирожного, ничего не изменят. В случае же, если я откину торт, выставлю не только себя пухыхлой и неумехой, но и миллиардера.
Я даже его немного уважать стала. Конечно, как тут не зауважаешь человека, родившегося с золотой ложкой во рту, который собственноручно впихивал в себя вот эту гадость?
Всё-таки после того, как я съела остатки, счет три — два в его пользу.
— Очень вкусно, — прокомментировала я, показав чистую тарелку.
— Мне тоже весьма понравилось. Благодарю, — проскрежетал голос Демио и он с улыбкой отошел от меня.
— Что ж, очень жаль, что мы не можешь испробовать… чудеса вашего таланта, — с усмешкой сказала конфьера Диксандри и бросила взгляд мне за спину, — но уверена, что свои таланты вы показали… наглядно.
