В начале 1943 года подпольщицы Мария Осипова и Молокович при участии нашей Гали, действовавшей с одобрения штаба бригады Дяди Коли, готовили взрыв офицерского общежития в Уручье. В поисках подходов к нему они узнали, что туда требуются уборщицы. Мария Осипова подобрала и подготовила для выполнения этого плана девушку, беженку из Бреста, Веру Стасен, окончившую до войны брестскую гимназию и в совершенстве владевшую немецким языком. Во время налета гитлеровской авиации на Брест ее родители погибли под обломками дома, и она с другими беженцами устремилась на восток. В Минске ее настигли немцы, и она оказалась на оккупированной территории. Здесь судьба столкнула Веру с Марией Осиповой, и та решила прибегнуть к ее помощи.
Мария сблизилась с Верой, постепенно ввела ее в курс задуманного дела, и когда, наконец, сказала, какую роль могла бы сыграть девушка, Вера с готовностью согласилась. Вскоре в Колодищах в доме Александры Степановны появилась «квартирантка»-беженка, подыскивающая себе работу.
Обычно никто из советских девушек не хотел работать у гитлеровцев, и поэтому, когда Вера сама пришла к коменданту офицерского общежития с предложением своих услуг, он принял ее с большой охотой, тем более, что Вера отрекомендовалась польской немкой. «Немецкое происхождение» и знание немецкого языка покорили коменданта и многих офицеров, увидевших Веру. Этому помогла и ее внешность. Она была хорошо сложенной девушкой, с красивыми волнистыми волосами и правильными чертами лица. Многие молодые офицеры пытались ухаживать за ней, но Вера тактично отклоняла их домогательства, стараясь со всеми быть одинаково любезной, улыбалась, лестно отзывалась о гитлеровской армии и самом фюрере.
Однажды, когда она собиралась уходить после работы домой, в комнату, где обычно находились уборщицы, ворвался подвыпивший лейтенант и стал приставать к ней. Вера отшатнулась и вскрикнула. В этот момент в дверях комнаты показался толстый гитлеровец с погонами старшего офицера. Поняв, в чем дело, толстяк набросился на лейтенанта.
- Так вы можете поступать с русскими, а к девушке немецкого происхождения должны относиться корректно, - отчитал он пьяного волокиту и выгнал вон.
- Этот пошляк, очевидно, оскорбил вас, фройлейн? Разрешите мне проводить вас, - вежливо предложил он Вере свои услуги.
Вера согласилась из боязни, как бы к ней по пути домой снова не пристал пьяный лейтенант. От военного городка до дома Старикович нужно было идти полтора километра открытым полем. Дорогой немец вел себя сдержанно, был предупредителен. У калитки он сразу же простился с Верой и, пожелав ей покойной ночи, удалился.
