«Не свободна».
Громкий хлопок звучит в моих ушах. Человек надо мной сползает на землю. Второй хлопок, и я поворачиваюсь. И его друг тоже оседает на землю. Я шокировано моргаю, и моя грудь тяжело вздымается, пытаясь накачать воздух в легкие.
Американец шагает с дальнего конца переулка, кидая мне раздраженный взгляд, пока перезаряжает пистолет и накручивает длинную тонкую штуку на его конец. Возможно, глушитель.
— Полагаю, что я должен поблагодарить тебя за помощь в избавлении от этих типов, но всё, что мне хочется сделать — это придушить тебя за твою тонкую шею. Можем мы закончить с этим дерьмом и наконец убраться отсюда? Я так же сильно люблю атмосферу этих трущоб, как сильно устал. Я хочу есть, мыться и послать эту ночь к чертям. Так что мы можем свалить уже, пожалуйста? — его голос перегружен сарказмом. — Или есть еще пара тупиков, которые ты бы хотела посетить голая и босая?
Мгновение я безучастно смотрю на него и качаю головой:
— Я в порядке, спасибо.
— Есть еще гениальные планы побега? — спрашивает мужчина, снимая глушитель с пистолета, и прячет его обратно в пиджак. — Я бы предпочел не проводить всю ночь в поисках твоей задницы, Рэйган.
Стервозная реплика готова сорваться с моих губ, когда я понимаю…
— Откуда… откуда ты знаешь мое имя?
— Я многое знаю о тебе. Что же ты думаешь, я ищу блондинок в трущобах Рио-де-Жанейро, потому что мне не с кем трахаться?
Он жестом указывает туда, откуда пришел.
— Пошли. Счетчик тикает.
Мужчина снова прикасается ко мне.
Поднимаясь боком, чтобы он не смог коснуться меня, а только к моей куртке, я смотрю на двух покойников у моих ног. «Я должна что-то чувствовать, глядя на них? Ужас, что они умерли у меня на глазах? Что в них стрелял этот человек, пока я была здесь?» Нет, всё, о чем могу думать — я была так близка к возвращению в бордель.
Этот мужчина знает мое имя. Он искал меня. Мое сердце глухо стучит внутри. Один. Два.
Возможно, меня не все забыли.
— Кто ты? — спрашиваю я, перешагивая через мертвое тело.
— Зови меня Дениэл.
Дениэл
Рэйган смотрит на меня так, будто я собираюсь её убить или затащить в такое место, рядом с которым бордель Гомеса покажется Диснейлендом. И я не виню её. Если бы она знала, в каких ещё направлениях я работаю. Она ничего обо мне не знает, кроме того дерьма, которым я фонтанировал, чтобы покрасоваться перед Гомесом. Судя по нему, я бы привел её в свой гостиничный номер и держал бы там, пока от неё ничего не осталось. Вряд ли она поверит, что единственное место, куда я собираюсь её отвести — это посольство США. Так что вместо того, чтобы тратить время на споры, я ухожу. Действия сильнее слов.
