— Хорошие у тебя друзья, Петрович, — фыркнул я.
— Я же общаюсь с тобой, не так ли? — возражает он.
Рэйган задыхается в полуистерическом хихиканье.
Прошло минута. А может, и пять. Я перехожу улицу и сажусь на обочину. Мы не уйдем, пока не переговорим с главным. Петрович стоит у двери, как солдат, ожидающий приказа.
— Он очень странный, — замечает Рэйган.
— Ага.
— Он будто и правда хотел, чтобы я его избила.
— Ага.
— А все твои друзья такие долбанутые?
— Ага.
Девушка молчит некоторое время.
— Наверное, я понимаю, почему тебе нравлюсь.
Это заставляет меня улыбнуться.
— Боец, ты не так испорчена, как те люди, которых я знаю. Ты, как образец контроля в полном сумасшествия мире.
— Ты не всегда был частью этого мира, — она указывает на фавелы.
Опираясь на локти, я поднимаю лицо к небу. Солнце здесь теплее и жарче. Его лучи прикасаются к тебе, как рука. Если бы не похищение моей сестры и угрюмый русский человек, стоящий в пяти метрах от меня, я мог бы притвориться, что лежу на пляже и потягиваю фруктовый коктейль с зонтиком рядом с Рэйган, одетой в бикини и обмазанной маслом.
— Ты знаешь, почему плохие парни всегда выигрывают?
— Нет.
Её голос такой же унылый, как мой вид при наблюдении за соединением Хадсона.
— Потому что они живут в этих грёбаных соединениях. Когда я здесь закончу, то куплю собственный чёртов остров. Где я, ты и моя сестра будем жить, и попивать фруктовые коктейли с маленькими зонтиками. Я пожарю несколько стейков, а потом мы пойдем в дом и будем заниматься любовью под серенады Марвина Гайя.
— Мне нравится, что ты много думал об этом.
Перед тем, как я решаюсь вытащить пистолет и палить во все стены передо мной, охранник выходит и жестом приглашает нас. Дверь открывается в маленькую комнату с одним столом. Окон нет, помещение тёмное и прохладное, освещается лишь парой голых лампочек. Перед единственным выходом стоят два других охранника. Мило. И у меня машинально дёргается рука к пистолету. Первый охранник возвращает пачку денег Петровичу.
— Раздевайтесь.
Приподняв бровь, я смотрю на Рэйган, а она посылает мне улыбку.
Когда она начинает задирать блузку, охранник выкрикивает:
— Стоп.
Мы замираем.
— Не ты, — он машет рукой на Рэйган. — Стой там, — приказывает он, но Рэйган не двигается, а цепляется пальцами за пояс моих брюк.
— Я не оставлю Дениэла, — говорит она.
— Извини, — и я пожимаю плечами. — Мы идем вместе.
Он щелкает пальцами, и один из мужчин, стоящих у заднего выхода, исчезает. Через несколько минут появляется женщина со сложенной тканью в руках. Она подходит к нам.
