Боява вдруг стремительно прянула вперёд, выпад её был красив и смертоносен. Так, кажется, самураи побеждали врагов — единственным ударом, отразить который не было никакой возможности. А гузгай об этом не знал. И неотразимый удар мягко провалился в пустоту. Стёпка скользнул в сторону, перехватил тонкое девичье запястье, почти без усилия перехватил рукоять ‒ и Боява замерла, неверяще скосив глаза на два приставленных к её беззащитному горлу клинка. Меч, который она только что сжимала в своей руке, и который по всем ощущениям и ожиданиям должен был поразить противника, каким-то непонятным образом очутился у Степана. Как это произошло, она так и не поняла. И если бы это был настоящий бой, она бы уже сама лишилась головы.
Стрежень снова засмеялся. Стёпка не стал растягивать удовольствие и опустил мечи.
— Как ты это сделал? — спросила она.
— Очень просто. Разозлился и сделал. Не люблю, когда мне в рёбра железом тычут.
Стрежень уже без усмешки взглянул на Степана.
— Да, Стеслав, мечами биться ты и впрямь не обучен, но постоять за себя умеешь. Боява говорила, что тебя весские маги усыпили, а ты от них ушел. Она не верила… А теперь, пожалуй, да и поверила. А, сестрёнка?
Боява фыркнула, ожгла Стёпку сердитым взглядом и, ни слова не говоря, умчалась. Обидно ей стало, что какой-то приблудный неумеха так легко её обезоружил. А она-то считала себя мастером боя, опытным и непобедимым мечником.
Впрочем, победитель тоже недолго блаженствовал в лучах славы. Кровожадный гузгай ещё довольно ворочался, смакуя собственную ловкость и наслаждаясь заслуженным триумфом, а Стёпке вдруг стало стыдно. И действительно, чему радоваться? Девчонку победил, смотри какой герой выискался. Она, конечно, тоже не подарок, и можно даже сказать, что получила своё вполне заслуженно, но всё равно в душе почему-то неприятный осадок остался. Словно обманул кого-то.
Удивительно, но Стрежень каким-то образом угадал Стёпкины мысли, по кислому выражению лица, видимо.
— Не кручинься, Стеслав, — похлопал он его по плечу. — Ничего дурного ты не содеял. Плох тот боец, что ни единого разу окорот от противника не получал. Это хорошая наука. Бояве сейчас злится, а потом поймёт.
— За одного битого двух небитый дают? — вспомнил Стёпка к месту.
— Верно сказано, — улыбнулся Стрежень. — По-таёжному.
* * *
Женщины собрались к вечеру, когда уже заметно потемнело. Пришла живущая неподалёку сестра хозяйки, привела двух малолетних дочерей. Пришла соседка из дома напротив, жена кольчужного мастера, привела пожилую мать и взрослую дочь — симпатичную и жутко стеснительную девушку. Пришла какая-то вовсе левая тётка, очень деловая и говорливая, непонятно каким боком сюда попавшая, но тоже, кажется, родня. Последними заявились сразу три кумушки, все такие пышные, сдобные и до смешного неразличимые, словно тройняшки. Стёпка, увидев сколько народу собралось на посиделки, только вздохнул про себя. Это называется влип. Отступать, однако было уже поздно.
