— Познакомились мы с Пашей недавно. — Она решила, что будет говорить правду, ничего не приукрашивая. — Сейчас у меня временная работа, а до этого я училась на филологическом, три курса закончила, но сейчас взяла академический отпуск. Я долго болела…
— Сейчас проверим, насколько это правда, — переходя на французский, сказала Майя Станиславовна. И уже по-русски, обращаясь к Свете, спросила: — Как вы относитесь к философским воззрениям Вольтера?
Светлана прекрасно поняла сказанную по-французски фразу: ее мать в совершенстве владела французским и дома с дочерью говорила на двух языках, читала ей сказки Перро, а позднее и романы Гюго и Бальзака. Вольтера Светлана прочла позднее, в классе десятом, когда готовилась поступать в университет. Она хотела ответить на вопрос хозяйки по-французски, пояснив ей свое отношение к противоречивости взглядов Вольтера, но резкий голос Павла помешал ей:
— Мам, мы не на экзамене, к тому же я хотел бы попробовать паштет.
— Pate de foie gras, — величественно произнесла хозяйка и придвинула изящную серебряную паштетницу.
— Паштет из гусиной печенки — это деликатес, обожаемый французами, — уточнил Павел. — Ему было неловко за мать, которая, чтобы подчеркнуть свою образованность, любила пересыпать свою речь французскими выражениями.
— Какая замечательная вещица! — искренне восхитилась паштетницей Светлана, про себя отметив тактичность Павла; взяла свою вилку и положила немного паштета на край тарелки, но тут же поняла, что допустила оплошность, когда Павел стал ножом намазывать паштет на маленький кусочек подсушенного хлеба.
— А кем работают ваши родители? — спросила Майя Станиславовна, и явное неодобрение читалось в ее взгляде.
— Моя мама была балериной, — робко ответила Светлана.
— И какие партии она исполняла, в каком театре?
— Мама рано осталась сиротой, воспитывалась в интернате, поэтому у нее было слабое здоровье и на сцене она не выступала, — как бы извиняясь, начала рассказывать Светлана. — После окончания училища преподавала в самодеятельном кружке. Как-то в клубе познакомилась с папой, он был иллюзионистом. Потом она работала его ассистенткой, пока не родилась я…
— Madam, — обращаясь к матери, перебил Свету Павел — ему осточертел весь этот невольный экзамен и поскорее захотелось высвободиться из сковывающего условностями визита, — можно десерт? А потом мы пойдем, нам еще нужно заскочить к друзьям. Давай я тебе помогу принести чай, — и, не дожидаясь ответа, встал из-за стола.
