Дорога разрезала станицу на две равные части. Выходила к дальней околице и упиралась в неширокий мутный поток с никому не известным названием. Ни карт, ни местных жителей, у которых можно было узнать, как зовётся эта речушка, рядом не обнаружилось. Так что офицер даже не знал, где он сейчас находился, а солдаты тем более.
Слева от просёлка стоял длинный пологий холм высотой метров десять-двенадцать. Справа – низкий пригорок размером с приличный двухэтажный сарай. И та и другая возвышенности тянулись перпендикулярно течению и кончались метрах в семидесяти от крутого правого берега.
Трое красноармейцев поднялись на тот бугор, что пониже. Огляделись по сторонам и убедились, что с него видно оба края деревни. Значит, обзор с холма окажется значительно лучше.
Затем лейтенант посмотрел в сторону запада более тщательно и убедился, что здесь очень удобная позиция для засады. Просёлок спускался к реке между пологими склонами. Тянулся ещё сажень на тридцать. Подходил к урезу воды и попадал на узкий бревенчатый мост, по которому мог проехать лишь один грузовик.
С той стороны реки раскинулись обширные заливные луга. Причём они лежали так низко, что во многих местах превращались в болота. Кое-где виднелись сухие проплешины, но тут и там блестели огромные лужи, а то и небольшие озёра.
Косить сено там было очень даже возможно, а вот тяжёлая техника утонет по самое брюхо. Да и на гружёной телеге трудно проехать. Завязнешь в размокшей земле так глубоко, что не сразу и вытащишь.
От самой переправы начиналась невысокая дамба, сложенная из мелкой щебёнки. Поверху тянулась дорога шириной всего в одну колею. Метров сто пятьдесят она двигалась прямо, словно была продолжением улицы той деревеньки, что стояла на другом берегу. Потом немного виляла влево и стрелой уходила на запад.
Сразу за небольшим поворотом была видна только южная сторона искусственной насыпи, что позволяло врагу укрыться от пуль и снарядов на северном склоне. Зато, если пойдёт колонна машин, они не закроют друг друга от выстрела. Бей в любую на выбор.
Тем более что дорога пересекала мокрую пустошь, по которой ни на чём не проедешь. Она тянулась на два километра, выбиралась на ровное место и только затем терялась в бескрайней степи.
Осмотрев диспозицию, лейтенант принял решение:
– Пушку поднимаем на эту высотку, – указал на длинный холм, возвышавшийся слева. – Оттуда должен быть отличный сектор огня. Так что будем бить не менее чем на три километра, а то и на все четыре, как положено по регламенту.
