Одеяло давно сползло под сиденье – Морган и не заметил, когда это произошло. Он сидел, зажав стакан между коленями, и пялился в белую пелену за окном.
В добрых волшебников из детских сказочек он не верил.
– Вы никогда ничего не делаете просто так. Что вам нужно от меня взамен?
Уилки ласково улыбнулся, обнажив полоску белых, исключительно ровных зубов.
– Добейся согласия от проводника.
– Согласия на что?
Несмотря на “гипер-большую” порцию травяного настоя от “Томато”, горло у Моргана было как пропылённая мешковина.
– Пусть она даст согласие, Морган Майер, – ровным голосом повторил Уилки. – А потом мы поговорим ещё. Будь послушным мальчиком.
Он протянул руку и с оттяжкой провёл ладонью по волосам Моргана. Это было почти больно и – Морган не хотел признаваться себе – страшно. Затем Уилки вылез из машины, оставив дверцу открытой. “Шерли” была припаркована аккурат около дома Майеров.
“Послушный мальчик”.
Морган слышал эти слова так ясно, словно они звучали у него внутри черепной коробки.
А ведь он действительно был послушным. Закончил юридический колледж, устроился в мэрию – так хотел отец. Остался жить дома, почти каждый вечер спускался к семейному ужину – ведь того желала мать. Выполнял странные поручения, ни о чём не спрашивая, как примерный сын. Пил приторные коктейли в баре с Кэндл и ребятами, хотя в принципе не любил алкоголь. Дружил с мужем Сэм. Подбрасывал Гвен выгодных клиентов. Регулярно проходил обследования в клинике Дилана.
Был идеальным.
Когда-то давно он ещё успокаивал себя мыслью, что если только захочет, то изменит жизнь в любой момент, ему ведь нечего терять. Он не боится ничего, а значит свободен.
Только с Уилки это не работало. Никак.
– Твою мать… – выдохнул Морган сквозь зубы и залпом допил холодный, сильно горчащий настой. А потом – достал из внутреннего кармана пакет, предназначенный для отца, и аккуратно взрезал бритвой по стыку.
Если потом аккуратно проклеить матовым скотчем с четырёх сторон, то никто не заметит, что его вскрывали.
Внутри оказалось девять фотографий – чётких, снятых с удачного ракурса, не допускающего двояких толкований. На трёх – мужчина лет пятидесяти, с бородкой, и с ним девчонка лет семнадцати. Лицо её было видно прекрасно. Поза не вызывала и тени сомнений в том, что именно происходило на снимке. На остальных фото – те же двое, но в менее интимной обстановке. В кафе, в парке и… Морган чертыхнулся, когда понял это… у ворот школы.
Лицо мужчины показалось ему знакомым.
