Горизонт таял в дождливой мороси и в тумане, ползущем с Гадской топи, заволакивавшем пространство рваными белыми нитями, отчего окружающее пространство съёжилось, сгустилось вокруг, вычленив из себя четырёх человек, словно актёров на сцене, занятых в спектакле, но не ведающих даже, есть ли в зале зрители.
– А теперь, – сказала Кундри, когда бутерброды были кое-как съедены, – наша новенькая немного расскажет нам о себе.
И многозначительно огладила, оправила ветошь, которой был обмотан приклад винтовки.
Роза Шарона подняла на неё свои чёрные глаза, медленно улыбнулась. Спросила:
– А что рассказывать?
– Кто ты? Откуда взялась? Зачем? – Кундри выстрелила вопросами, загибая на каждом палец.
– Я психолог, – пожала плечами кореянка. – Как и вы все, взялась из его подсознания. Взялась затем, чтобы вывести вас и себя отсюда и вернуть в обычный мир.
Наступило молчание. Иона заметил взгляды, которыми уставились на эту розу Ездра и Кундри – так смотрят на человека, в котором только что вдруг определили чокнутого, как на ребёнка, который отмочил забавную штуку, но чёрт его знает, ка́к следует к этой штуке относиться и не стоит ли показать дитяти психиатру.
Наконец Кундри прочистила горло и участливо вопросила:
– Как ты сказала? Из его… подсознания? Что за прикол?
– Я понимаю, что буду сейчас нести, с вашей точки зрения, полную ахинею, – улыбнулась роза, – но так или иначе, рано или поздно, я должна буду вам это сказать… В общем… только не считайте меня шизофреничкой… в общем, на самом деле нас сейчас тут нет.
– А где мы? – быстро спросил Ездра, прежде чем психологиня успела пойти дальше.
– Нас тут нет, – повторила она, кивком головы давая понять, что с вопросами следует пока погодить. – Как не существует этой равнины, промзоны, до которой вы хотите дойти, и санатория.
– Что-то знакомое, – пробормотал Иона. – Где-то я уже это слышал.
Психологиня не обратила на его слова никакого внимания и продолжала:
– Есть только сон. Сновидение. В котором – санаторий, эта равнина, промзона и мы с вами.
– Неумно, – вставила Кундри.
Но роза Шарона игнорировала и её.
– Есть сон, – продолжала она, – есть человек, которому он снится, есть так называемые аватары реальных людей, как, например, я, и есть фантомы – персонажи на самом деле не существующие, которые суть целиком и полностью порождения фантазии спящего. Я не знаю, кто из вас настоящий, а кто фантом, могу поручиться только за себя.
– А кто ещё может за тебя поручиться? – усмехнулась Кундри.
