– Смерть падальщикам! – вторил ему бесстрашный Авар, ненавидевший карфагенян больше сагунтийцев: он побывал у них у в плену, и испытанное унижение давило на него тяжким грузом. Кроме того, из-за Ганнибала он лишился всего, что имел, и сейчас вынужден, как простой боец, рубить мечом направо и налево, защищая свободу чужого для него города.
Он не знал, что совсем рядом его заклятый враг Мисдес тоже, как обычный воин, вместе с ливийцами прорубает себе дорогу к победе.
Собственно, Мисдесу здесь было не место, однако он настолько упорно рвался в бой, что Ганнибал поддался на его мольбы и отпустил на штурм – правда, под присмотром племянника. Однако в пылу битвы он уже давно потерял из виду Ганнона Бомилькара.
Своим коротким испанским мечом Мисдес свалил наземь нескольких защитников Сагунта и, поскольку усталость брала свое, уже собирался отойти в тыл, но тут бившиеся рядом солдаты неожиданно подались назад и стали отступать.
Мисдес почувствовал дикую ярость, смешанную со стыдом: горстка осажденных горожан теснила целую армию! Он попытался остановить бегущих грозным криком:
– Остановитесь, трусы! Кого вы испугались?!
Осознав, что его возгласы мало что меняют, Мисдес вырвал у знаменосца штандарт с изображением льва – символа Баркидов – и, размахивая им, с ревом ринулся вперед.
Отступавшие ливийцы остановились, повернулись назад, и вскоре под их натиском сагунтийцы сами начали отходить.
Внезапно Мисдес почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд. Он покрутил головой и остолбенел от изумления.
– Авар!.. – воскликнул Мисдес, придя в себя. – Так вот ты где спрятался, ублюдок!
Через мгновение он понял свою оплошность: ведь Авар – ваккей и не понимает карфагенского языка. Мисдес заорал по - кельтиберийски с удвоенной силой:
– Как давно я тебя искал! – Он уже радовался как младенец, увидевший любимую игрушку. – Так иди же ко мне, мой маленький ваккей!..
Авар страшно перепугался: по поверьям его народа невозможно было уйти трижды от одного и того же врага. Значит…
Мисдес сунул в руки какому-то бойцу штандарт, выхватил у него щит и кинулся в сторону Авара, расталкивая мешавших ему ливийцев.
Когда до ваккея оставалось меньше двух шагов, он замахнулся мечом для разящего удара, но внезапно огромная сагунтийская фаларика, трехфутовым четырехгранным наконечником пробила щит Мисдеса и вошла ему в правую половину груди, оглушив его мозг пронзительной болью, мгновенно распространившейся по всему телу.
