Я важно покивала.
Конечно, под таким обилием одежды, которое он показал при встрече, только дефекты и скрывать… ага… главное, чтобы ощупывать не заставили, для полной, так сказать, уверенности.
— Дорогой, — голос свекрови стал ласковым-ласковым, и жертва местных традиций вздрогнула и отмерла. — Что у тебя в руке?
Он безропотно протянул лапищу с зажатой в ней многоногой тварью.
— Еще одна традиция, да? — я сглотнула, ибо тварь еще шевелила конечностями, извивалась и выглядела отнюдь не безобидной.
— Это, — свекровь расплылась в дружелюбной улыбке. — Дар, который жених приносит невесте, выказывая глубину своих чувств… это очень редкое насекомое яд которого весьма ценен…
Тварь свернулась клубочком и ощетинилась полусотней игл.
— Спасибо, — вежливо ответила я. — Положите его в баночку, пожалуйста.
— Зачем? — жених-таки подал голос.
— Хранить буду. Под подушкой.
…его.
Что-то жених такое ощутил, если его перекосило…
Когда острый каблучок матушкиных туфель впечатался в лоб, Нкрума лишь смиренно закрыл глаза и подумал, что было бы неплохо, если бы этот самый каблук проломил бы ему череп, разом покончив со всеми мучениями. Однако снисхождения он, судя по всему, не заслужил.
В голове слегка зазавенело.
А стальные матушкины пальцы дотянулись-таки до уха.
Они крутили.
Тянули, заставляя наклоняться ниже и ниже, но боли Нкрума, спасибо сороконожке, не ощущал. Судороги сменились легким параличом. И только глаз продолжал мелко и часто подергиваться.
— И в кого ж ты такой родился? — матушка устала мучить его ухо и обратилась к духам Предков, которые, впрочем, от ответа благоразумно воздержались. — На мою-то голову…
— Мама…
Она устало махнула рукой, прежде чем рухнуть без сил в кресло.
Кресло было низким.
Влажные полотенца — холодными.
Ситуация на редкость неудобной.
Нкрума наклонился и кое-как поднял треснувшую повязку.
— Да чего я там не видела, — устало произнесла матушка, но взгляд отвела. И кивнула, когда Нкрума подали простынь. — Древних ради… лучше бы ты ума нажил, право слово…
— Мама!
— Сама знаю, что мама… — вздохнула она. — Дорогой, я все понимаю… но и у твоего чувства… юмора пределы быть должны. Ты сломал дубину первопредка… порвал шкуру…
Нкрума вздохнул.
…и опозорился так, что… одно радует, встреча была закрытой, а потому сомнительно, чтобы его выступление записали. Попади эти кадры в галосеть и…
…ему осталось бы в пустыню уйти.
— Я не нарочно…
— Охотно верю… выкрал семейную реликвию рода Хамура…
