Из отчёта ведущего научного сотрудника института однозначно следовало, что дальнейшее сохранение доминирующей цивилизации головоногих декаподов было возможно только в случае переселения на другую планету со сходными условиями существования. Собственные ресурсы Аменсалы были практически полностью исчерпаны, и в течение ближайших ста лет количество видов, обитающих на планете, должно будет сократиться на девяносто процентов. Под личным руководством канцлера Фломуса поиск будущей колонии на удивление быстро привёл астрономов и биологов Аменсалы к единственному возможному варианту — планете Земля в Солнечной системе. Решение о вторжении было поддержано подавляющим большинством голосов в парламенте также в очень короткие сроки, что вызвало недоумение у независимых экспертов.
Фломус медленно поменял положение в кресле, приподняв своё массивное тело с помощью щупалец. Гемолимфа сразу же устремилась в затёкшие конечности, вызывая лёгкое покалывание. Движения на суше давались канцлеру с трудом, несмотря на то, что декаподы уже довольно давно адаптировались к жизни вне водной стихии. Опустив одно из щупалец в бассейн, Фломус затем с удовольствием провёл им по голове, на которой появилась серая полоса на фоне розовой кожи. Интенсивная умственная деятельность, тем более на суше, была вполне привычной работой для канцлера, но всё-таки утомляла, так как требовала от организма значительных ресурсов.
Продолжая размышлять о готовящемся вторжении на Землю, Фломус вспомнил, что система оранжевой звезды Глизе 370 сформировалась в созвездии Парус более пяти с половиной миллиардов лет назад. То, что его родная система была почти на миллиард лет старше Солнечной системы, вызывало у канцлера приятное ощущение значительного превосходства над людьми и придавало ему уверенности при подготовке к операции. По основным характеристикам звезда Глизе 370 соответствовала Солнцу. В системе этой звезды и располагалась планета Аменсала, которая была втрое тяжелее Земли и обладала в полтора раза большей гравитацией, что оказывало существенное влияние на живые организмы. Они были значительно сильнее и выносливее земных, а также, в целом, обладали меньшими размерами.
Фломус взял со стола очередной стакан — на этот раз с зоопланктоном — и отпил немного голубовато-серого коктейля. Вкус был более ярким, чем у фитопланктона, поэтому канцлер всегда оставлял зоопланктон на конец трапезы. Иногда он смешивал эти два напитка в отдельном стакане и наблюдал через увеличительное стекло со специальной подсветкой, как мелкие ракообразные и личинки морских животных из зоопланктона питаются частицами водорослей фитопланктона. Фломус находил это зрелище весьма увлекательным, с иронией отмечая собственную тягу к экспериментам, сохранившуюся со времён молодости. Обычно к тому времени, как мелкие ракообразные завершали свою расправу не только над водорослями, но и над личинками животных, он заканчивал наблюдение и залпом выпивал содержимое стакана, отдавая должное неповторимому вкусу напитка.
