— Может, и не та, — согласился Иларий. — Благослови вас Землица. Зла не держи. Много месяцев я ее ищу. Думал…
— Да что я, не понимаю? — легко пошел на мировую бородач. — И я б искал. Жаль, не Ханна.
Бородач поднял Проху на руки, развернулся и пошел в сторону сидящего на снегу сказителя.
— А Ханну эту ты хоть знаешь, где искать? — крикнул ему вслед Иларий.
— Да перед зимой утекла, где ж ее теперь сыщешь. Если умная, схоронилась хорошо.
Так просто не отыскать. Кажется, вот оно, напал на след. Еще немного — и конец долгим поискам. Да только каждый раз что-то ускользает, помаячит на границе сознания — и уйдет мелькнув.
Да, можно настойкой с крестоцветом радужное око заткнуть. Лопнет, рассыплется. Да только в другом месте вылезет: голодное, жадное. Не повяжешь каждой деревенщине, каждому купцу на пояс по склянке. Не гнать топь нужно, а с корнем извести. Так насытить, чтоб лопнуло брюхо и сгинула зараза без следа.
Чувствовал Владислав, что где-то близко ответ. Долгими вечерами мучил он пришлую словницу, заставляя рассказывать сказки. И то и дело натыкался в них на радугу, во всем встречал отголоски истинной веры, да только самой истины все никак не мог уцепить, как ни тянулся.
— Перевидеться бы с тобой еще раз, высший маг Мечислав. Убивать ты меня научил, а истинным именем назваться не пожелал. Тогда не просил я помощи, а теперь попросил бы, согнулся до полу. Спросил бы я тебя теперь тогда о многом, Безносая, Землицына сестрица. Да только ты все под личинами чужими прячешься, облик меняешь, как проклятое облако. Спросил бы я тебя сейчас, будь ты рядом, почему напала на Срединные земли радуга? Кто проклял нас? За что?
— А чего тебе меня спрашивать? Сам все знаешь.
Владислав обернулся.
Высший маг Мечислав выглядел точно так, как почти тридцать лет назад. Невысокий прямой, как палка, старик с белоснежной бородой и пышными седыми волосами чуть ниже плеч. Сразу ясно: почтенный человек, учитель.
— Не знаю. Здравия тебе не желаю, учитель. Это ведь живым желают. А тебе, верно, долгих лет. Хотя и этого не надо, не так ли? И добро пожаловать тебя не прошу. Такого гостя по своей воле не приглашают.
— И не приглашай, сам приду. Без зова. Судьба моя такова — без зова идти.
— Значит, пора мне, — неожиданно спокойно сказал Владислав. — Мой последний день пришел?
Старик расхохотался, похлопал князя по плечу сухой широкой ладонью.
— Не торопись. Не сейчас. Тебе еще две жизни прожить. Просто редко ты о помощи просишь. На моей памяти ни разу не просил. Все приказываешь. Вот и явился поглядеть, что это с тобой сделалось, Владек, что ты голову склонил.
