Закраец ударил — но не по нападавшим, в землю. Кому охота отповедь получить? Трава обледенела тотчас, превратившись в ряд острых белых игл, которые принялись расти, ветвясь, превращаясь в искристый ледяной щит, отгородивший князя и закрайца от нападавших.
От магии чужой защищал он, верно, хорошо, да только не маги вышли на бой — мертвяки, Землицей от рождения обойденные. Не устояла сила Земли против железного меча, топора, ножа. Затрещала броня, с хрустом полопалась, отступая от проклятого небова металла.
Закраец вцепился в лук, продолжая гнать по нему змейками силу. Лицо его было страшно. Понял Игор, что бить нужно насмерть — приготовился за чужую смерть заплатить своей.
Но перед тем как слетел с лука в его руках ком белоснежной губительной магии, задергался в своих путах на возу бородач, повалился, заелозил. Дотянулся до Игора.
В глазах закрайца отразилось изумление. Сила, всегда кроткая и послушная, взбрыкнула, затанцевала, не слушаясь узды. Рванула с рук наземь и понеслась, играя. Мяла, рвала, поила кровью травы и песок.
Но не из робкого десятка оказались разбойнички. Много им пообещали за княжьего слугу — рвались вперед, перепрыгивая по телам товарищей, чтоб избежать страшного касания взбесившейся магии.
Игор попытался ударить еще раз силой, но один из нападавших достал его железным ножом — и белое пламя схлынуло, ушло в дерево и серебро, скрылось от проклятого металла. Игор перекинул лук через плечо и бросился на разбойников, ловко орудуя парой костяных ножей. Не коротких, срединноземельских, а более длинных, чуть изогнутых и зазубренных.
Закрайские ножи и невероятная ловкость Игора делали его почти неуязвимым.
— Хозяин! Владек! Держись за мной! — крикнул он, но ответа не получил. Владислава уже не было рядом. Он, невзирая на то, что поляна у дороги наполнилась разбойниками, рванул к лесу, что-то крича.
На него бросались как псы вооруженные проклятым железом лесные братья, но князь, будто отмахиваясь от мошкары, посылал в стороны смертельные заклятья. И хоть был он «тот самый Чернец, которого радуга боится», а отповедь получал сполна. Собственная сила возвращалась к нему, раня, по закону Земли. Левая рука князя уже висела плетью, он тяжело передвигал ноги, но словно одержимый двигался куда-то к лесу.
— Там! Бяла! — разобрал наконец Игор крик хозяина. Последний нападавший рванулся к нему и захрипел, сложившись пополам. Закраец провернул костяной нож в ране врага, рванул с хрустом наружу.
