Рыдая и царапая лицо, подошла мать. Она обняла сына и долго целовала его. Причитая, то и дело упоминала Тамар. Цотнэ старался хоть что-нибудь разобрать и понять.
Бледная, с исцарапанным лицом, изможденная Натэла только отдаленно напоминала прославленную своей красотой, прекрасную женщину, которая два месяца назад встречала из похода своего князя. Наплакавшись, Натэла уступила место Шергилу. Отец долго обшаривал мальчика руками, будто старался убедиться, что действительно обнимает сына. Потом завопил и крепко сжал Цотнэ своими огромными ручищами.
— Почему не я умер, я, принесший вам несчастье и гибель?! Для чего я остался живым, и вы не меня зарыли в землю? Если бы бог судил справедливо, не лежала бы моя Тамар в земле, а мне бы не ходить на этом свете!— Шергил плакал, причитал и бил себя кулаками по голове.
Пораженный всем услышанным, Цотнэ выскользнул из рук великана Шергила, отстранился и пригляделся к отцу: бессмысленный взор незрячих, лишенных бровей и ресниц глаз потряс Цотнэ. Но еще больший ужас тотчас заставил его забыть первое потрясение.
— Не надо мне ни глаз, ни головы! Сама жизнь больше мне не нужна. Что порадует меня после гибели моей Тамар! Убил бы ты меня, судящий всех господь, только не отнимал бы ее у матери...
— Где Тамар? Что с ней? — еле выговорил Цотнэ.
Не увидев ответа в незрячих глазах отца, он кинулся
к матери.
— Где Тамар, мама?
Мать хотела что-то сказать мальчику, но слезы и рыданья не дали ей выговорить ни одного слова.
С плачем и причитаниями зашли в церковный двор. Приблизившись к маленькому холмику возле церкви, Натэла и Шергил опустились на колени, упали на землю и горько зарыдали. Стиснув губы, Цотнэ уставился на маленький могильный холм. Земля на могиле еще не совсем просохла. В изголовье стоял небольшой деревянный крест. Сухими глазами глядел Цотнэ на могилу и не верил, что тут похоронена Тамар. Он не видел ее мертвой в гробу, не был здесь, когда засыпали ее землей, а поэтому и не верил в смерть Тамар, в то, что ее нет и никогда больше не будет.
Плач родителей как-то не доходил до его сознания, не затрагивал сердце. Они кого-то оплакивали. Но этот кто-то не мог быть Тамар. Тамар, веселая и нежная, безмерно любящая и верная брату, наверное, дома, в княжеском дворце ожидает Цотнэ.
Дворец встретил Цотнэ холодный и молчаливый, точно гробница. Веселый шум, смех и песни покинули его.
При виде Цотнэ слуги не могли скрыть слез. Смущенно приветствовали они наследника, принужденно улыбались ему.
