Я разделся и повернул краны в душе. Подождал какое-то время, пока пойдет горячая вода.
Я люблю смотреть на свое голое тело. Я люблю его. Я люблю каждую его клеточку: руки, ноги, бедра, шею, грудь, пресс, член… Я решаю, что надо бы побрить лобок. На нем начали отрастать волосы, и мне это не очень нравится. Меня возбуждают волосы на женском лобке. Конечно, не вид заросшего влагалища, а аккуратно подстриженный лобок.
Прекратив рассматривать себя, я стал под теплые струи воды. Они бежали по моему бренному телу, мгновенно везде его смачивая. Волосы намокли, и вода начала затекать мне в уши, глаза и рот.
Я стоял так около двадцати минут. Наконец, я выключил воду и вытерся белым как снег полотенцем. Надев одни джинсы, я пошел в кухню. По дороге туда, я взял телефон и набрал ее номер.
Занято… Последнее время, у нее всегда занято. Хотя, если честно, я не помню, когда я последний раз с ней разговаривал. Это было так давно, что я начинаю волноваться, не нашла ли она себе кого-нибудь вместо меня?
Через минуту зазвонил телефон.
— Алло.
— Привет, — я услышал милый, застенчивый голос. Когда я его слышу, я всегда невольно улыбаюсь.
— Привет, малыш.
— Привет, — я слышал, как она улыбается. — Как у тебя дела.
— Хорошо. Как у тебя?
— Нормально, — она всегда так говорит, но стоит мне ответить так же, как она начинает приставать с вопросами типа «Что случилось?», «Что-то не так?» и подобная бессмыслица, на которую нет ответа. Но я люблю, когда она спрашивает у меня подобные вещи. Это значит, я ей не безразличен. — Эй! Чего ты молчишь?
— Я не молчу вовсе, — я улыбнулся ей в трубку.
— Что у тебя хорошего?
— Все у меня хорошо. Послушай, мы можем с тобой, сегодня увидится?
— Да. Я думаю да. Во сколько? — она всегда задает этот вопрос, и почти всегда, услышав мое предложение, меняет время.
— Давай в шесть.
— Нет. Давай в семь, — ну, что я вам говорил?
— Хорошо. Я буду ждать тебя возле твоего дома. Договорились?
— Договорились. Пока.
— Подожди! Не клади трубку! — я услышал короткие гудки. И мне опять ничего не оставалось, как нажать на синюю кнопку, с нарисованной на ней телефонной трубкой.
Надо было чего-нибудь поесть. Я разбил три яйца и сделал себе омлет с ветчиной. За время завтрака я решил, что одежду надо бы постирать. Не идти же мне, в самом деле, в грязных шмотках на свидание?
Запустив стиральную машину, я начал чистить свои черно-белые туфли. Если бы у меня была жена, я бы чистил и ее обувь, потому что женщины не должны этим заниматься. Им и так приходится много терпеть от своих выродков мужей.
