– Капитан идет, – сказал артиллерийский прапорщик.
Изылметьев подошел.
– Здорово, братцы!
– Здравия желаем, вашескородие!
– Ну как, оздоровели? Когда приехали? – обратился он к матросам, вновь прибывшим с Паратунки.
Экипаж «Авроры» набирал сил, и понемножку люди возвращались.
– Коров у Завойко не так много, вашескородие, как он говорил, – стал рассказывать артиллерийский кондуктор Петр Минин.
– Но ведь вы все поправились?
– Это мы сами по себе. Куда же, в самом деле, прокормить такую ораву! Мы-то разохотились, но шалишь: лишнего и там не дали.
– Что же ты, лишнего захотел?
– По чашке молока в день на брата – и все! Кому – утром, кому – вечером.
– Не по чашке, а по мутовке прямо, – сказал Егоров, рыжий усатый канонир с бакенбардами.
– Молочная вахта была?
– Истинно, вашескородие!
– Привезли нас в тайгу, и собирай, ребята, лук и корневища, – добавил долговязый Алексей Данилов, – лови сам рыбу!
Капитан считает, что это все хорошие, старательные матросы. На работы их он отпускает, но совсем с фрегата на батарею не отдает. Нижним чинам, судя по их рассказам, и в санатории пришлось рубить лес, расчистить место, чтобы поставить палатки.
– Заодно построили коровник новый Завойко!
– Вот все и выздоровели! – сказал боцман Спылихин. – Ключи горячие, диво, вашескородие!
– Да, ключи действительно здоровые!
Изылметьев сам на ключах купался. Но ему и офицерам отказа и в молоке не было. Капитан поправился и вернулся скоро.
– Теперь бы нам по чарочке, – хитро щурясь, сказал Петр Минин.
Строили бруствер и бревенчатую батарею, ломали и отвозили камни на тачках, подвозили землю, затаскивали орудия, снятые с «Авроры».
– Эта батарея очень страшная, вашескородие! – сказал боцман Спылихин.
В самом деле, на голом мысу, выдавшемся от гряды гор в залив, на камнях под скалой строили укрытие.
– Как он даст ядрами в скалу, – сказал Минин, – все осколки посыплются.
– Не дай бог, – подтвердил Данилов.
– А что вы скажете, прапорщик Можайский? – спросил Изылметьев у молодого артиллерийского офицера.
– Очень невыгодная позиция, – ответил румяный тонкий рослый офицер.
– Да-а… – Изылметьев вытер лысину.
«Верная смерть тому, кто сюда станет. Жаль… Кого сюда? Жребий придется кинуть. Завтра военный совет и будут назначаться командиры батарей».
– Вашескородие, казенный-то магазин съехал ночью с берега, потеха, вон видать отсюда, как он весь развалился. И все запасы открылись! – заговорил Данилов. – А я и не слыхал.
На Бабушке грянул выстрел.
