— Я не причиню вам вреда, — сказала я. — Я никогда не сделала бы этого. Я просто хотела… спросить вас…
Она устала. Искусственное освещение придавало ей ложный цвет, но её рука дрожала под весом фонаря, а плечи опустились. Разумеется, она устала, Она устала под гнётом толпы. Так много голодных, нуждающихся, требующих.
И я, жаждущая того же.
— Могу ли я исцелить тебя, — закончила она за меня. — Убрать твою жажду и дать тебе покой.
Она не могла узнать об этом, только посмотрев на меня. Я слышала голос Бога.
— Нет, сестра, это не в моих силах, — её рука дрожала так сильно, что ей пришлось опустить фонарь и поставить около ног. — Мне так жаль, сестра Иоанна.
Я опустила глаза на свет, пылающий между нами.
— На самом деле я и не надеялась. Но я благодарю вас, что снова показали мне мою веру.
Я отвернулась, чтобы уйти во тьму, которая была моим домом. Но прежде, чем я вошла в неё целиком, она окликнула меня, и я повернулась и встретила её взгляд.
— Иоанна, жена Хузы, домоправителя Ирода, — голос сестры Эме сломался, когда она повторила моё имя. — Ты знала Его, не так ли?
Я закрыла глаза от сияния света.
— Да, — ответила я. Порыв ветра швырнул травинку во вздымающиеся волны озера, посеребрённые лунным светом. Палатка вздыхала и стонала, — Я знала их всех.
***
Я шла вместе с прокаженными, завернувшись в слои тряпок и обносков. Толпа всё ещё была велика, даже в столь поздний час, но перед прокаженными расступались все; мы двигались в одиночестве даже здесь, посреди потеющей толпы. Некоторые знали меня в лицо: ещё одна причина скрываться. Они знали меня как последовательницу Симона Мага[2], и могли закидать камнями.
Я видела его лишь краткий миг, когда толпа переместилась, и его глаза были чудесными, пугающими и всеведущими. Вуаль, маскировка — всё это было бесполезно. Он знал, чем я являлась.
Я отступила, надеясь незаметно ускользнуть, но мою руку накрыла чужая рука. Я повернулась, шокированная, что кто-то осмелился прикоснуться к прокаженному, и увидела коренастого бородатого мужчину с добрым лицом и улыбкой.
— Тише, — посоветовал он мне. — Меня послали принести тебя.
Я узнала его — Иуда Искариот, один из двенадцати его слуг. Он привёл меня в маленький, плохо отремонтированный дом и предложил сесть на одно из разбросанных по грубому полу одеял или тюков. Он предложил пищу, не зная, насколько она для меня бесполезна, а затем вино и воду. Я взяла немного воды, чтобы развеять его подозрения.
