– И тут береза начинает стегать Пачерика ветвями и норовит, зараза, по глазам угодить. Через забор сигает волчище, клыки – во! И пасть в пене.
Боевые маги устроились рядом друг с другом и немного в сторонке от остальных. Они не разговаривали, были собранные и серьезные, и даже вино не оказало на них видимого влияния.
За эту вот вечную серьезность их и недолюбливали. Уважали – да. Но обходили стороной.
– Пачерик к забору – береза не пускает! К калитке – там волчище зубами клацает! Вперед напролом – а там гарпия здоровущая! Когти – вот такенные, клюв блестит от яда!
Умма слушала, разинув рот. Кинферу под влиянием вина и Олевой сказки мысль о бешеных медведях перестала казаться невозможной, и эльф гадал, что за чудище Дорал подсунет ему на экзамене. Шадек делал вид, что не слушает, похрустывал пальцами и бросал на Бивилку многозначительные взгляды. Та смущалась и дергала нитки из бело-голубых носочков.
– Пачерик назад, а там – сруб. Косой, черный, ставни заколочены. Пачерик было подумал – сруб заброшен, а потом глядь: дым из трубы валит. Оранжевый! Кто-то ждал Пачерика внутри, заманивал в ловушку. Но делать нечего – и бросился он внутрь!
Оль замолчал, сделал хороший глоток вина из своей кружки и поворошил длинной веткой поленья. Костер встрепенулся, разгорелся ярче.
– В доме – грязища, пыль, мракота. На потолке – паутина лохмами. Из угла – шипение, с чердака – чавканье. В печи – желтый огонь. На огне котел. Воняет – жуть. А у печи – старуха. Вся в черном! В руке – кочерга раскаленная! И смотрит на Пачерика!
В этот вздох отблеск костра выхватил из темноты женский силуэт в черном платье. Он медленно надвигался.
Кинфер и Умма вцепились друг в друга и заорали. Бивилка и Оль шарахнулись, стукнувшись плечами. Шадек тоже завопил и швырнул в темный силуэт кружку. Трое боевых магов невероятным образом откатились назад из сидяче-лежачего положения, исколов спины засохшей хвоей.
– Вы чем тут занимаетесь? – Магесса Улайла возникла в свете костра, потирая ушибленный кружкой бок. – Поеданием сушеных бдыщевых хвостов? Или по весне всем скопом взбесились?
Оль отнял ладони от лица:
– Хвалимся друг перед дружкой успехами в учебе.
Улайла окинула взглядом охающих боевых магов, помидорные уши Шадека и Умму, так и не отпустившую Кинфера.
– Ничего не хочу знать, – решила магесса. – На дворе ночь, впереди важный день – сей вздох всем в палатки и спать!
Боевые маги потирали спины. Умма, смутившись, отступила на шаг от эльфа. Шадек так и не поднял глаз. Магесса прищурилась:
