Он примирительно поднял руку, разом пресекая неудачные потуги выдавить из себя нечто обидное и задевающее (кроме «чудовище» и «хам» ничего толкового не услышал).
— Ваше Высочество, перестаньте, пожалуйста. Вам не очень идёт показная обида, — произнёс он мягко, бесцеремонно усаживаясь на очень удачно подвернувшийся комод и игнорируя новую серию молний в глазах главной валькирии, ясно осознавая причину: какой-то деревенщина (судя по простой, пусть и добротной одежде, и отсутствию знаков принадлежности к какому-либо воинскому или сословному лагерю, без соответствующих благородных манер — явно наёмник перекати — поле без родины и, возможно, чётких моральных принципов) нагло и, пожалуй что, демонстративно садится в присутствии дамы и будущей королевы — наверняка с головой не дружит… Или относится к этим… лагерю мятежников и пытается каким-то образом выторговать себе дополнительные дивиденды, будучи при этом ещё и рисковым авантюристом.
Все эти чувства легко читались на лице наследной принцессы, и Ройчи, мысленно усмехаясь, посчитал излишним демонстрировать весёлость — незачем дополнительно нервировать и раздражать и так находящуюся на грани срыва девушку. Достаточно того, что вывел её из оцепенения, теперь нужно не переборщить с её накаливанием, а негативные эмоции перенаправить в нужное русло. Терпеть неудовольствие высокородной девицы и по совместительству очень красивой девушки — очень неприятное занятие.
— Кто вы и что вам надо? — она глубоко вздохнула, усмиряя гнев и, прищурившись, глянула на расслабленно сидящего мужчину как-то внимательно и оценивающе.
Ройчи незаметно подобрался — с неё станется одним ударом попытаться смахнуть ему голову — такой фортель всегда тщательно отрабатывается на тренировках с учётом наращивания скорости, силы и точности.
— Ваше Высочество принцесса Лидия, не делайте тех вещей, о которых потом можете пожалеть.
— Это ещё почему? — она позволила улыбке скользнуть на уста, при этом осталась в той же напряжённой позе, в которой легче всего даются последующие быстрые действия с холодным оружием.
— Я очень рад, Лидия, что вы наконец-то готовы к бою, — сказал очень серьёзно, проигнорировав её вопрос, хотя любопытно было, что именно подразумевала она под своим вопросом — небось заранее праздновала победу в прямом с ним столкновении. Ройчи же имел в виду самое простое: обезоруживание в случае агрессии против него с последующими вразумляющими хлопками по мягкому месту, которые вряд ли безболезненно воспримет хрупкая психика аристократки. Но не стоило эту тему развивать и доводить до сведения принцессы, ибо после таких эксцессов сложно выстраивать нормальные отношения, которые несомненно должны были продлиться какое-то время (желательно недолгое, так как наёмник не был настроен терпеть сомнительные командирские таланты неизвестных людей больше необходимого — не для того они с компанией в числе прочих в условиях контрактов отстаивали пункт «о самостоятельных действиях для пущей эффективности, а в случае необходимости, то и переподчинение местных командиров и отрядов им, ежели по мнению собрания наёмников, только это действие поможет выполнить условия контракта». — К бою с самим собой. — Лидия вздёрнула подбородок, пока не понимая, к чему клонит мужчина, параллельно делая вид, что слова — это всего лишь слова, а слушать и слышать их — разные вещи. — Ваше Высочество, ответьте, пожалуйста, мне на один вопрос, ответ на который если меня устроит, то я постараюсь максимально быстро и незаметно исчезнуть из вашего поля зрения и не давить на отсутствующие мозоли ваших стройных ножек…
