У бифало было первобытное послевкусие. Я вытерла сковородку дочиста и порвала клок бумаги с именем Филлипа на ней. Еще не успела доесть, как зазвонил телефон. Никому неизвестно, почему разрывание имени подталкивает человека к звонку – наука не в силах объяснить. Стирание имени тоже действует.
– Подумал, что вот он, трудный час, – сказал он.
Я отправилась в спальню и улеглась на кровать. Изначально этот звонок ничем не отличался от всех прочих, если не считать, что за шесть лет Филлип ни разу не звонил мне вечером на мой частный мобильный номер. Мы поговорили о «Раскрытой ладони» и о всяких делах с собрания, словно не восемь вечера уже, а я еще не в ночной рубашке. И далее, в точке, где разговор обычно заканчивался бы, возникло долгое молчание. Я сидела во тьме и размышляла, не повесил ли он трубку, не утруждаясь ее повесить. Наконец он сказал еле слышным шепотом:
– Кажется, я ужасный человек.
На долю секунды я ему поверила – подумала, что он того и гляди признается в преступлении, может, даже в убийстве. А потом осознала, что нам всем кажется, будто мы ужасные люди. Но сообщаем это лишь перед тем, как попросить кого-нибудь, чтоб нас любили. Такое вот обнажение, в некотором роде.
– Нет, – сказала я тоже шепотом. – Вы такой хороший.
– Да нет же! – возразил он, и голос у него взбудораженно возвысился. – Вы же не знаете!
Я ответила – той же громкостью и пылом:
– Я знаю, Филлип! Знаю, что вы лучше, чем думаете! – Это его ненадолго утихомирило. Я закрыла глаза. В окружении диванных подушек, замерших на кромке близости, я ощущала себя королем. Королем на троне, а перед ним – пиршество.
– Вы сейчас можете говорить? – спросил он.
– Если вы можете.
– В смысле, вы одна?
– Я живу одна.
– Я так и думал.
– Правда? И что вы думали, когда думали об этом?
– Ну, я думал: Думаю, она живет одна.
– Вы были правы.
Я, король, снова закрыла глаза.
– Мне надо снять груз с души, – продолжил он. – Вы не обязаны отвечать, но, если можно, просто послушайте.
– Хорошо.
– Уф, очень нервничаю. Потею. Помните: отвечать необязательно. Я просто все скажу, мы оба повесим трубки, и вы отправитесь спать.
– Я уже в постели.
– Отлично. Значит, сразу уснете и позвоните мне утром.
– Так и сделаю.
– Хорошо, поговорим завтра.
– Погодите, вы же не произнесли исповедь.
– Знаю, я испугался… не знаю. Момент упущен. Вам лучше просто уснуть.
Я села.
– Так вам все же позвонить утром?
– Я вам позвоню завтра вечером.
– Спасибо.
– Спокойной ночи.
