– Я вымок до нитки. Переоденусь и вернусь.
Она кивнула и унесла Эмори в комнату, которая стала его временной детской. Кристофер не пожалел денег на обстановку. Пеленальный столик и кресло-качалка из клена подходили к кроватке и комоду. Постельные принадлежности были в синих и зеленых тонах с изображением зверушек.
Пока пеленала Эмори, натирала его пухлые ручки и ножки лосьоном, Элеонора задумалась о том, почему Кристофер сделал для нее все это, если она не занимала особого места в его жизни. Они друзья детства, не больше и не меньше. Даже после ее возвращения их отношения существовали в первую очередь ради Кирби.
Дело не в деньгах. Кристофер очень богат. Но он сделал все так быстро, подошел ко всему с таким вниманием и предупредительностью. Неужели это из-за того, что они поссорились?
Эмори уже достаточно большой, чтобы самостоятельно держать чашку. Она села в кресло-качалку и пела ему песню, пока он пил молоко. Вскоре его веки отяжелели. Элеонора положила его в кроватку, взяла радионяню и на цыпочках вышла из комнаты.
В коридоре до нее донеслись восхитительные запахи. На кухне Кристофер распаковывал коробки из ресторана.
На нем была сухая футболка с эмблемой фамильного лыжного курорта и брюки цвета хаки. Волосы были взъерошены.
Да, Каванах были богаты. Она знала это.
Несмотря на это, Кристофер остался собой, большой и сильный, он нежен и внимателен к ней. Элеонора понимала, что в него нетрудно влюбиться. Даже слишком легко. Но ей надо заботиться о сыне. К тому же Кристофер не знает о ней всего. Есть вещи, которые она не рассказывала. Возможно, она пытается убежать от проблем, но ей хочется жить настоящим. Доктора прописали ей отдых.
Неправильно соблазнять его. Он намерен до конца вести себя благородно. Возможно, он прав. Кроме того, если Кристофер узнает ее тайну, может отвернуться от нее. Отрезвленная этими соображениями, Элеонора решила держаться от него на почтительном расстоянии.
– Ничего себе. – Она присвистнула. – Здесь еды на шестерых, не меньше. Ты ждешь гостей?
– Нет, просто я больше не знаю, что ты любишь.
Они приступили к еде. Элеонора старалась не думать о том, что их колени соприкасаются под столом. Время от времени, когда он тянулся за чем-нибудь, задевал ее рукой. Ей пришлось приложить немало усилий, чтобы не вздрогнуть и не отсесть дальше.
«Я больше не знаю, что ты любишь».
Эти слова задели ее. Влечение, которое было между ними, – лишь отголоски юношеской привязанности. Скоро и этого не останется. Они действительно мало знают друг друга. У нее свои секреты. Она не сомневалась, что и у него есть скелеты в шкафу. На тайнах нельзя строить отношения.
