— Ты хочешь этого? Ты хочешь этого со мной, Габриэлла?
Мне, если честно, не приходилось думать об этом. Я хотела. Как бы безумно это не звучало в моей голове, я хотела его. Я любила его.
— Да, — призналась я тихим голосом.
— Тогда нужно выложить все карты нам обоим. Я хочу знать, откуда ты взялась.
— Да, не думаю, что ты этого хочешь, но ради интереса, мне бы тоже хотелось узнать о тебе. Я знаю о тебе столько же, сколько и ты обо мне, а мы ведь женаты. Как такое вообще может быть?
Пэкстон сымитировал мой голос, украв мои же слова.
— Да, не думаю, что ты этого хочешь, но ради интереса, давай начнем с тебя.
— Конечно, и никогда не доберемся до тебя, да?
— Что знает Ми?
— Не знаю. Я встречусь с ней завтра в парке за завтраком.
— Мне нужно быть на работе в семь. Я не договаривался с Тришей.
— Я возьму их с собой, затем мы поедем за покупками для школы. У нас осталось две недели до начала учебного года.
— Ты не повезешь их на встречу со своей подругой. Не хочу втягивать их в весь этот кавардак.
— Хватит говорить об этом так. Иначе из этого ничего не выйдет.
— Лотос растет из болота.
Мое выражение лица нельзя было не заметить.
— Что?
Пэкстон закачал головой, словно сам не мог поверить в то, что сказал это.
— Ничего, просто какая-то глупость, которую ты говорила девочкам.
— Из самой грязной воды вырастает лотос, нетронутый грязью из которой прорастает.
— Глупо, да? — улыбнулся он, приподнимаясь на локте над моими ногами.
Тишина опустилась на нас, когда мы встретились взглядом впервые за время его нахождение здесь, и я прошептала:
— Поцелуй меня.
Что-то пало в ту ночь с моей груди. Мне стало легче, и впервые с нашей поездки в Дисней мне показалось, что все будет хорошо. Словно мы можем справиться с этим, если будем вместе. Что бы не предвещало будущее, что бы не таило прошлое, мы могли преодолеть это, пока будем вместе. Я знала, что мы могли.
Наш поцелуй начал перерастать в большее, и я понимала, к чему это приведет, когда он вытащил из меня тампон и сам скользнул внутрь. Мне было плевать на причину влажности между нами, мне было плевать на простыни, и мне было плевать, что это было противно. Все было не так. Совсем по-другому. Целиком и полностью. Пэкстон занимался со мной любовью, не обращая внимания ни на что между нами. Это было потрясающе, нечто красивое, что я разделяла с мужчиной, любить которого не должна была. С мужчиной, за которого была готова умереть. Пэкстон держал мое сердце и душу в своей руке. Он вторгся в мое пространство, в меня, и я ничего не могла с этим поделать. Я была влюблена.
