Портянки делать? Это если бы сапоги были. А у него все-таки ботинки.
Хорошие крепкие старые «гриндерсы». Настоящие, китайские. Не рыночная подделка какая-нибудь. В ботинки портянки не наматывают. В ботинки — это по-другому как-то называется. Опорки? Нет, опорки — это что-то кожаное, как ботинки. А вот вниз, под опорки… О!
Обмотки! И сделать подлиннее, наматывать крест-накрест и под коленкой завязывать шнурками. И тепло, и ногу держать лучше будет.
Осталось найти, что порезать на обмотки. Чем резать — есть. Нож он правил и точил при каждой свободной минуте. Тут главное не в том, чтобы точить, а в том, чтобы занять руки и голову. Если просто сидишь, ничего не делая — так и с ума сойти можно. Потому что — зачем? Сразу же возникает и стоит в полный рост вопрос — зачем? И этот вопрос обдумывать даже не стоит, потому что тут же выясняется, что все совершенно незачем. И ведь только дольше мучиться. Поэтому — точить и править нож, стирать и зашивать носки, чистить ботинки, подшивать локти у куртки, придумывать разные наколенники и налокотники, изобретать — вот хоть обмотки эти. Из чего? Рубашки слишком тонкие. Джинсы, даже старые и тертые — слишком плотные. Надо что-то вроде байки, да где же ее найдешь? Хотя, можно попробовать поискать, полазить в округе. С поставленной целью полазить, а не просто так ноги переставлять. Когда просто так заставляешь себя выйти на прогулку по белому-белому снегу, то опять лезут разные мысли в голову. И первая и главная тут же всплывает — зачем? Ну, действительно — зачем? Для чего, собственно, и какой во всем этом смысл? А смысла нет. Правда, никакого смысла не было и в той жизни, что была раньше. Хотя, жить все-таки было приятнее, теплее и удобнее. И еще раньше вокруг были люди. Может быть, они и сейчас где-то есть, только не здесь, не вокруг и не около. Тут нет никого.
Тут Серж один. Он выщелкнул нож и отрезал нитку. Кусать нитку, как раньше, как в детстве, он себя отучил сразу — мало ли какая зараза вокруг ходит. Нечего ее приманивать лишний раз. Тем более, горячей воды нет… Он чуть не рассмеялся своим мыслям — ха, горячая вода!
Вспомнил, тоже. Тут и холодная — только в реке. Но дома, в подвале, было все же теплее, чем на улице. И простыни еще были. Самые настоящие простыни, как раньше. Правда, спать он на них ложился, напяливая специально придуманную «постельную» одежду.
Ничего-ничего-ничего. Будет еще лето, а летом будет тепло. Ну, должно же когда-нибудь наступить лето? Кстати, если будет тепло, придется искать другую обувь и другую одежду. И делать это надо уже сейчас, пока все не погнило в брошенных квартирах. Ну, вот. Носки зашиты. Они сухие и почти чистые. С мылом ведь тоже «напряженка». Надо будет поискать, сделал он зарубку в памяти. Теперь — на улицу. Серж постоял возле двери, прислушиваясь. Это уже вошло в привычку: слушать. Свист ветра. Какой-то скрежет — это наверху оторвался карниз и скребет по остаткам стены. Снег не скрипит ни под чьими ногами. И дыхания чужого за дверью не слышно. Можно открывать и выходить из дома. Из дома? Ну, вообще-то именно так. Не квартира это. Дом. Когда-то в нем было двадцать четыре этажа. Теперь втрое меньше — и осыпи щебенки пополам со стеклом вокруг. Такой холм с остатками окон, поблескивающими светлым днем. Вот в этом холме Серж и живет. Внизу, в подвале. Там тепло. Даже когда был сильный мороз, внизу держалась плюсовая температура. Все же изоляция хорошая. И куча эта сверху тоже держит тепло. Противогаз, сверху шапка, завязанная под подбородком, поднятый высокий воротник, плотно намотанный длинный шарф поверх него, толстые теплые перчатки, двойные штаны, теплые «гриндера» с зашитыми носками… «Имею скафандр — готов путешествовать бесплатно!» В соседнем квартале вроде был магазин и аптека там же рядом. Надо сходить туда.
