— Ну, пишите, что холост. А что там еще из ответов? А-а-а…
Тогда — разведен. Так правильнее. Двухкомнатная, да. Площадь? Общая?
Да кто ж его помнит-то… Я здесь снимаю … Метров шестьдесят, что ли. Да я москвич — так что все время в Москве. Это что, специальный такой московский вопрос? Девушка весело чирикала свои вопросы, клевала ручкой в клетки ответов, а потом вдруг остановилась, полистала, близоруко присматриваясь, и как-то удивленно сказал:
— А все… Вот и вся перепись.
— Вот это да… А я только разогрелся, — рассмеялся Макс. — Говорили, что полчаса, а то и больше на перепись уходит.
— Ну, это когда пятеро детей, да большая семья, а вы же один — вот и быстро… Он проводил девушку до двери, вежливо подождал, пока она, посмотрев в зеркало на стене, напялила кокетливый лиловый беретик, сказал вдогонку:
— Приходите через пять лет!
— Ой, да что вы! Теперь — только через восемь, — рассмеялась она и убежала вниз по лестнице, цокая каблуками. Макс аккуратно закрыл дверь, щелкнул замком, постоял еще немного, глядя в глазок. Тишина и порядок на лестнице. Он прошел в другую комнату, брезгливо переступая через пятна на полу, и весело спросил:
— Ну, слышали, старичье? Восемь лет у меня до следующего визита.
Так что — поговорим, ага? В двух креслах задергались, замычали заклеенными широким малярным скотчем ртами, выкатив от ужаса глаза, связанные по рукам и ногам пожилые хозяева квартиры…
Стук в дверь раздался в самый неподходящий момент.
— Чего надо? — сипло крикнул Иван, выбираясь из-под скомканных и скрученных простыней.
— Откройте, пожалуйста. РПН! Бормоча вполголоса ругательства, Иван накинул простынку на разлегшуюся разгоряченную девушку, прижал палец к губам — мол, никшни и не отсвечивай — и, поправив рубаху и застегнув брюки, вышел в тесный тамбур. Как только он щелкнул задвижкой, дверь вырвалась из его рук, а в номер, подталкивая его перед собой — «чего вы толкаетесь?», ввалились сразу пятеро полицейских в черном.
— В чем дело, собственно? — попытался показать, кто здесь хозяин Иван.
— Мы получили информацию, что в вашем номере — гостья. А время, — один из «черных» акцентировано четко поднял руку и посмотрел на часы, — уже полночь. Прошу дать разъяснения.
— Какие разъяснения? Мы взрослые люди! — начал было качать права Иван. Но тут двое больших и крепких в черном подошли к нему, довольно невежливо оттеснили к креслу, толчком усадили. Тут же на обоих плечах оказались чужие тяжелые ладони, предупреждающие, что встать так просто не удастся.
