— Посетитель.
Посетитель? На мгновение Перышко подумала, что это мог быть Фицрой, который пришел сказать, чтобы она забыла обо всем этом кошмаре, что все отменяется, и она вернется домой, что все были просто не в себе, когда решили, что это план действительно сработает. Но нет. Во-первых, Фицрой так не сделал бы; во-вторых, Фицрой не стал бы светиться рядом с Перышком; в-третьих, они не были не в себе, когда придумывали этот план, они собирались идти до конца, и все должно было превосходно сработать. И в итоге она бы получила самый большой, самый белый, самый огромный, самый милый и самый простой домик в резервации, и к черту всех.
Поэтому она спросила:
— Какой посетитель?
— Ваш адвокат, мэм.
А, Марджори Доусон. Очень вовремя. Перышко не хотела больше ни секунды проводить в этом чертовом месте.
— Тогда пошли, — сказала она, и они пошли.
Проходя мимо мужской камеры, она мельком увидела себя в телевизоре, когда ее сопровождал конвой. Черт возьми! После шести она уже попала в местные новости.
В конце другого коридора, охранник открыл дверь и сказал:
— Сюда, мэм.
Она вошла, и он закрыл за ней дверь. Она осмотрелась. Это снова была женская камера, только уже без решеток и двухъярусных кроватей, но с таким же квадратным столом и двумя складными креслами, на одном из которых сидела Марджори Доусон. Она изучала бумаги, разложенные перед ней на столе. Посмотрев поверх очков, она сказала:
— Проходите, Ширли Анна.
Перышко прошла вперед, положила руку на спинку стула и сказала:
— Меня зовут Перышко.
— Присаживайтесь, Ширли Анна, — сказала Марджори Доусон, как будто не слышала ее.
— Меня зовут Перышко, — повторила она.
Марджори Доусон одарила ее безразличным взглядом, словно она была файлом, который поставили не на то место.
— Мы можем это обсудить, если хотите, — сказала она. — А пока что, присаживайтесь.
Перышко села, скрестила руки на столе и стала ждать. Она не собиралась угождать адвокату.
Разглядывая бумаги, Доусон сказала:
— Вы очень глупая молодая девушка, Ширли Анна, но такая везучая.
Перышко все еще ждала.
Доусон посмотрела на нее.
— Не хотите знать почему?
— Я знаю, что я везучая, — ответила Перышко. — Хотелось бы знать, почему я глупая.
Доусон показала на документ в папке, и Перышко увидела копию своего письма.
— Это не самый удачный вариант шантажа, — сказал адвокат. — Если вам удастся избежать тюрьмы…
— Это не было попыткой кого-то шантажировать, — перебила ее Перышко.
Доусон покачала головой и помахала пальцем.
