— Мне кажется, что мы арестованы, — тихо сказал капитан, садясь на нары.
Грей устроился рядом, вытер рукавом потное лицо и глухо промолвил:
— Очень плохо нас приняли, сэр.
— И я недоволен, — ответил Стерн. — Очень неприятно после кораблекрушения попасть в такую дыру. Но будем надеяться, что белое начальство скоро нас вызволит отсюда. Как только ему доложат о нас, сам губернатор явится лично извиниться.
Снаружи послышались шаги, дверь неожиданно распахнулась. Светлый луч солнечного дня ворвался в хижину. В этом потоке света мелькнула черная голова туземца. Он поставил на землю корзину с фруктами, три крупных кокосовых ореха, глиняный сосуд и, боязливо поглядев на нас, поспешил выйти, заперев за собой дверь. В корзинке имелись бананы, вареный ямс[2], таро[3] и печеные куски какого-то плода, наверно, хлебного дерева. Все это показалось нам очень вкусным, ибо нас уже давно мучил голод, а борьба с водной стихией вконец истощила наши силы. Наевшись, мы сразу почувствовали себя значительно бодрее. Стерн вытянулся на жестких нарах и тихо промолвил, мечтательно уставившись в потолок:
— Я побывал на многих тропических островах, но нигде я не пил такого кокосового вина, как на островах Килинг. Только от одного стакана искры начинают сыпаться из глаз. А вот теперь я должен испортить прекрасный обед водой. Жалко...
Он поморщился и приложился к сосуду, но при первом же глотке радостно вскричал:
— О, старый географ не лжет! Жители острова Тамбукту действительно гостеприимные люди. Настоящий эликсир, сэр. Попробуйте!
И морской волк передал мне сосуд.
Питье, которое Стерн назвал настоящим эликсиром, было кокосовым вином. Хотя оно содержало совсем мало алкоголя, но выпив несколько глотков, я почувствовал, как веки у меня отяжелели, и глаза сами собой закрылись. Устало отпустив голову на жесткие бамбуковые нары, я заснул...
Я спал все после обеда и всю ночь. Проснулся только утром. Солнце еще не взошло, и в щели хижины врывался прохладный воздух, насыщенный терпким ароматом тропических цветов. В лесу кричали обезьяны, сердито перекликались попугаи.
Позже туземцы принесли нам жареной рыбы. После того, как мы все хорошо поели, капитан сказал:
— Сегодня нас, наверно, вызовут па допрос. Вчера они не хотели нас тревожить, прежде чем мы отдохнем.
— А на каком языке мы будем разговаривать? — спросил я.
— Это меня не интересует, — ответил Стерн. — Если власти не владеют нашим языком, они должны найти переводчика. Но я знаю столько языков, что, даже если этот остров под патагонским владычеством, мы все же поймем друг друга.
