Послышался паровозный свисток. Клуб дыма потянулся над верхушками деревьев.
– Поезд останавливается здесь только по желанию пассажиров, – заметила она. – Но желания нет ни у кого и никогда. Уже сколько лет я жду невероятного, и надежды были напрасны до того дня, когда вы…
Она вновь увидела его с чемоданом на платформе, когда поезд отходил, фыркая и чертыхаясь. Она сидела тогда в углу двора и не смогла скрыть от бдительного М. Франса радостной тревоги. И она помнит: когда путешественник прошел решетчатую ограду и увидел ее сидящей в кресле у корней огромной ели, на его лице отразилось сожаление и некоторый страх.
– Вы ожидали меня, словно королева на троне…
И вдруг она услышала далекий-далекий голос, говорящий похожие слова.
Она помнит свои перевитые цветами волосы, ослепительную зелень, маленького мальчика у своих ног. Она помнит фразу:
«Я королева. Поцелуй мое колено».
И мальчик целует.
«А теперь пальцы на ногах».
И, предупреждая его порыв, она приказывает снять чулок и сандалию. Он смущается, снимает, целует. Потом они идут по лесу. Мальчик впереди. Он серьезно провозглашает: «Дорогу ее величеству!» Она идет следом, польщенная, оживленная, изобретающая новые причудливые игры, уберегающие его от пробуждения…
Она увидела жабу на дороге и попросила гида подкатить кресло поближе. Взяла свою палку с железным наконечником и пригвоздила жабу к сухой комковатой земле. Распластанное животное конвульсивно задергалось. Патриция улыбнулась, довольная и сосредоточенная.
– Как вы жестоки, – заметил путешественник. – Как вы любите причинять страдания.
– Нет, я просто люблю убивать. На мой взгляд, это освобождение. Жизнь – абсурдная вещь. К чему жизнь нелепой жабе?
Они остановились у старой кузницы на берегу ручья: прозрачная бурливая вода пела и прыгала по камням.
– Вы умеете свистеть? – спросила Патриция.
– Да. – Он принялся насвистывать «При свете луны».
– Нет-нет. Вот так.
Она просвистела пять нот. Это звучало как призыв. Три ноты восходящие, две нисходящие.
Путешественник повторил – сначала неуверенно, потом более четко.
– Прекрасный сигнал, – сказала Патриция. – Я люблю его слушать. Повторите еще, пожалуйста.
И маленький мальчик свистит от всего сердца, забавно вытянув пухлые потрескавшиеся губы. Патриция пытается имитировать, он заставляет начать заново, трогает пальцем ее выпяченные губы, показывает еще и еще раз. Она смеется, и ничего не получается. Наконец свист звучит чисто, и он, обрадованный, целует ей ладонь.
